За этими размышлениями, как-то тихо, незаметно, промелькнула и осталась позади Тверь. Колонна вышла на шоссе и Федин вездеход, управляемый Асланом, занял место во главе — как и было договорено с вояками. Только вылезли из Твери — сразу же уткнулись в проблему. Мигаловский мост, дышавший на ладан уже и семь лет назад, рухнул. Пришлось разворачиваться, выходить на старую дорогу. Через километр, как пошли по ней — ещё одна радость: когда-то какие-то дебилы перекопали её поперёк, чтобы вездесущие мусоровозы не мельтешили по ней, ну а теперь поперёк дороги зиял чистый овраг. Спешились, прицениваясь к проблеме. Другого пути нет — либо тут, либо никак. Отцепили от трактора цистерну, и в течении следующих двух часов, работая в паре с харвестером, валившим сосны по обочинам еле угадывающейся дороги, трудяга — стопятидесятка работал бульдозером, засыпая овраг всем, что попадалось под нож. Подобие настила было готово когда солнце уже нацелилось за горизонт, но переправились споро, без аварий и потерь.

Спустя час, колонна пересекла Рождественский мост, и подбадриваемая криками дозорных, потянулась в сторону Кушалино. Уже скоро, вылезший из ГТСки, потирающий намятые в походе бока, бросив на обветренную и выцветшую крышу вездехода оружие и надоевший шлем, Фёдор попадёт в цепкие руки Рускова. Словно прорыв плотины, хлынут со всех концов селяне, открывая рот на чудную технику и скромно кучкующихся около неё военных. Потащут на площадь всё, чем богаты — молоко, пироги, всё, что есть дома. Кушайте, родный, кормильцы, надёжа наша! Мужики!

Глядя на площадь, на храм, от которого спешит уже, комкая в кулаке подол рясы, отец Паисий, на эти лица, светящиеся радостью и надеждой, на бойцов, оглядывающихся по сторонам, Фёдор остро, как никогда прочувствовал, что наконец-то он дома. И дом его тут. Вот тут, а не там, в вызженном, огромном, мёртвом мегаполисе. Ибо дом может быть только там, где душа. А в Москве души не было.

Осталась только память…

К чему грустить? Радоваться надо! Он сделал, что намеревался, и даже больше, много больше того. Сегодня он — герой. Он привёз с собой больше, чем просто технику, топливо и припасы. Сегодня в Село вернулась надежда. Надежда и вера, что не опустела ещё земля, и есть ещё люди, и их много. Звените, переливаясь, колокола! Скликайте людей на радость, а не на грусть! Все живы, и рядом друзья, сильные, смелые, надёжные. Впереди — море планов и дел, всё — впереди. Отступает, огрызаясь, тьма, отгоняемая звонкими переливами всех колоколов. Сегодня праздник! Гуляй, селяне! Надежда умирает последней, так как же радостно на душе, когда она рождается!