— Ка-ак та-а-ак? — не понимает Аня.
— Та-а-ак! Про-о-осто та-а-ак!
Аня долго не отвечает.
— Аня-а! — опять кричит Антон.
— Что-о-о!..
— Чего же ты молчи-и-ишь?
— А что говорить? — опять нападает на нее приступ смеха.
— Ка-а-ак что-о го-о-о-ворить? — недоумевает Антон.
— Хорошо-о-о! — кричит Аня.
— Что-о-о? Не слышу-у-у!
— Говорю, хо-ро-шо-о!
— Тогда-а-а я выйду-у!
— Да-а-а!
Поплескавшись еще немного, Антон выбирается на берег и, поеживаясь и потирая локти, скалит зубы в неестественно широкой от холода улыбке.
— Хор-о-шо-о!.. Бррр! Что же, ты Аня? Да раздевайся, я смотреть не буду, я парень скромный!
— Нет, ты уж лучше спрячься за скалу, — говорит Аня. — И вообще одевайся, а то простудишься. — И начинает расстегивать пуговицы платья.
Антон забирает свою одежду и идет за скалу. Спустя несколько минут он выходит оттуда и одетый и причесанный, садится на камень; закурив сигарету, он смотрит на купающуюся Аню. Она ушла далеко от берега — очевидно, дальность расстояния сейчас компенсирует ей отсутствие купального костюма. Она похожа на белую чайку, только что опустившуюся на легкую волну. «Куда она заплыла?» — с тревогой думает Антон.
Но уже через минуту тревога в нем сменяется восхищением. В умении плавать она, как видно, мало чем уступает Антону, но в ней есть что-то, чего недостает Антону, да и не только ему, но и многим даже очень опытным купальщикам. Антон не знает, что это такое, и, наблюдая за Аней, мучительно силится уловить это неуловимое, ускользающее от его разума? Что же это? Ах, жаль, что она заплыла так далеко, отсюда ее плохо видно! Ему кажется, что если бы Аня была ближе, то ему легче было бы понять.