– Так, – мягко хлопнул себя по колену Наставник, – попридержите пока хвосты на бедрах. Завтра вас ждет важный день. Сейчас я хочу, чтобы те из вас, кто чувствует сонливость хоть в одном глазу, отправились спать. Но никого по койкам силком растаскивать не буду. Сидите со мной, если хотите, и на рассвете отправимся.

Спать не пошел никто.

Обряд инициации 32

Обряд инициации

32

Всю ночь напролет йакиты пели древние песни, которые пронесли через столетия настроение и дух предков. Но старя звезда неотвратимо подымалась на небосвод, и как только первый луч подпалил верхушки растущих близ лагеря деревьев, Наставник поднялся на ноги.

– Пора, – коротко сказал он и поманил учеников за собой.

Они покинули тренировочный лагерь, навсегда заперев за собой ворота, чтобы детство со всеми его страхами и переживаниями не нагнало йакитов. Они добыли себе ириттов, перекинули через плечо разящие чаши и в абсолютном молчании помчались на юг.

Ти-Цэ почти не ощущал последствий бессонной ночи, его глаза были широко открыты. Он не позволял дрожи блуждать по его рукам, и пальцы твердо сжимали жабры зверя под ним.

Они ехали быстрее, чем когда-либо, и к вечеру во главе с Наставником добрались до подножья скалы, на которую не забрались джунгли. По велению учителя они отпустили ириттов на волю, а сами полезли на вершину, похожую на застывшую, присыпанную песком и щебнем морскую волну.

Когда ученики добрались до вершины скалы, старая звезда уже заглядывала в ущелье, как будто одним глазом подсматривала, какие йакитов ждали опасности. Наставник указал когтем вниз, туда, куда утекала расщелина. Дна видно не было: внизу клубился туман – молочная река из пара и ветра. Всего несколько футов вниз – и йакиты перестанут видеть друг друга. И да помогут им звезды увидеть хотя бы врага.

Ти-Цэ крепко стиснул лямку щита. Он не мог отвести взгляд от бездонной неизвестности. Йакит гадал, для скольких молодых ребят до него эта расщелина стала местом вечного упокоения.

– Вам туда, – сказал Наставник. – Возвращайтесь на рассвете, вся ночь в вашем распоряжении. Как заслужите мужскую зрелость, возвращайтесь за моим благословением.

Ученики переглянулись. Наставник так и не взглянул никому в глаза и оставил их наедине с пропастью. Сам он отвернулся, отошел от края, сел на валун, лицом на восток, где должна будет взойти старая звезда – и был таков.

Больше Наставник не произнес ни слова, и его безучастное выражение лица, словно их уже с вершины скалы след простыл, было призывом к действию более явным, нежели громко отданный приказ.