Но больше всего сбивали с толку не баннеры и не новая смугло-коричневая обшивка, а сама улица. Даже тротуар выскоблили и вычистили, как в «Дисней-Уорлде» на макете обобщенной Главной. У обочины стояло несколько машин, но все они были новенькими и чистенькими – ни одного знакомого драндулета из брошенных настолько давно, что они успели превратиться в трухлявые достопримечательности. Исчезли разбитые пикапы с инструментами, веревками, пивными банками и собаками в кузовах. Самое ошеломляющее: исчезли собаки. Ни одной, насколько видел Айзек. Неужели вместе с драндулетами и пикапами они утащили с улицы собак, засунув их в какой-нибудь загон, специально выстроенный для уродливого конфиската? А дюжина пьяных пра, что в любую погоду, точно прилежные часовые, стояли на всех четырех углах перекрестка Главной и Сосновой… что, черт подери, сделали с ними? Чем-то заняли в фильме, наверное, как и всех в городе. Что там говорил Кларк Б. Кларк? Сделать всех партнерами? Может, эти голливудские шлюхи оказались верны своему слову больше, чем Айк предполагал; может, они и вправду намерены вовлечь в свое действо весь город и сделать его жителей богатыми и знаменитыми? И все равно Айку это не нравилось. Его самого удивляло собственное раздражение. Он мечтал, как вернется в тот Куинак, который знал и если не любил, то чувствовал себя в нем удобно, – в неряшливый захудалый рыбацкий городок на северном побережье с привычными запахами полетевших карбюраторов, гнилой рыбы и собачьих удобрений, а не в город – кандидат на первое место в конкурсе благоустройства городской среды журнала «Сансет». Еще один чертов пинок, которых ему и так хватило. Всю прошлую ночь он думал, что придет домой, отоспится и будет жить, как жил раньше. Но дом, с тоской размышлял он, хмуро глядя в окно, таким не бывает. Дом не бывает чистеньким. Единственным не до конца вылизанным местом на всей улице оказалась площадка перед «Первым пра-банком Аляски», где в окружении кучи инструментов, пивных бутылок и банок с канифолью вытянулись на козлах две полузаконченные пенопластовые статуи.

– Первоклассные могли б быть столбы, – мрачно заметил Кармоди, пока машина медленно проезжала мимо, – если б из кедра. Первый большой ветер разнесет эту хрень на куски.

Грира, разумеется, нежданно прифрантившийся городок приводил в восторг.

– Воа! Вы только посмотрите на эти старые берлоги – отполировали до соплей. Теперь мы устроим на Марди-Гра собственный парад – Новый Орлеан помрет от зависти, не говоря уж про этот капкан для туристов Скагуэй.