– У них, похоже, перерыв, – сказала Алиса. – Вон старый Стюбинс с цацами-звездульками идут к трапу…

Айк развернул джип и поехал к ним через парковку.

– Может, Ник на яхте, – понадеялся он.

Звездульки не мигали: сегодняшний эскорт был молчалив и печален. Один из этих юных полузащитников прижимал ладонь ко лбу, словно игра была уже проиграна. Стюбинс, однако, пребывал в прекрасном настроении. Когда Айк с Алисой сказали, что хотят видеть Николаса и что им надо прояснить пару вопросов, он разразился громким хохотом:

– Пара вопросов к мистеру Левертову, говорите? Так вот, дети мои: нашего чудного мальчика на «Лисе» нету… но можно поискать во-он там. – Он с ухмылкой наставил длинный палец на съемочную площадку на другом конце парковки. Там все металось, возбуждалось и усиливалось. – Видите чучело на крыше офисного трейлера? Это он. Прошу прощения, мэм, но это и есть наш свежий огурчик Николас Левертов. Не самое подходящее время с ним разговаривать, я бы сказал, но коль вы так настаиваете…

– Я настаиваю, – сказал Айк. – Чего он так суетится?

– Гм, Айзек, во-первых, утром отправилась в плавание куча его любимых навигационных столбиков. Во-вторых, он недавно узнал, что кто-то выпустил морских львов. Обоих ублюдков! А на ручного пидора недавно посадили новый манекен, два с половиной миллиона электроники и косметики. – Стюбинс снова засмеялся. – Но это все ерунда, его беленькую пиписку скрутило совсем другое оскорбление.

Отвернув наглазную повязку, он с ухмылкой переводил взгляд с одного лица на другое, пока Алиса не спросила: ладно, хорошо, что же это за оскорбление?

– Вы тоже не заметили? А все потому, что отлично сработано, – на высоте и в темноте! Смотрите.

Их взгляды вновь проследовали за пальцем, на этот раз вверх, на маячивший в небе крыльевой парус, точнее, на его вторую секцию, где часть черно-серебряного логотипа корпорации «Чернобурая лиса» уже была готовым силуэтом мишени. Наглым граффитистам осталось добавить лишь знаменитые красно-желтые концентрические круги плюс черную финальную кляксу. Ее словно швырнули на мишень, так это выглядело: нечто густое и клейкое, как жидкая резина. Паучье пятно просочилось из круга и дотянулось до нижней секции телескопического паруса; кажется, оно продолжало стекать.

Алиса не удержалась и, запрокинув голову, засмеялась вместе со Стюбинсом. Для Айка слишком много было потрясений подряд – смешными он их не находил. Он скатился бы вниз, если бы не схватился вовремя за леер сходни. Надо быть крепким орехом, чтобы забраться туда по вантам, затащить люльку и ведро чего-то черного. Но что за шутники надумали поиграть на его поле? Они вообще знают, что это значит? Здесь? Сейчас? Откуда им знать, это невозможно! С другой стороны, как можно взвалить на себя такую работу и не знать? Господи, что, если не ему одному понадобилось опустить на чью-то голову карающий меч? Что, если у него есть союзники, отважился подумать он, какая-нибудь третьего сорта, из четвертого мира, пятая колонна, которая не могла померещиться никакому шестому чувству.