День уже близился к вечеру, а дел всё ещё было не в приворот. Дождавшись, когда мебель перестанет водить вокруг меня хоровод, а земля толчками пытается сбить меня с ног, я потихонечку двинулся в комнату с синтезатором. Засунув в утилизатор надоевшее платье, и хотел отправить вслед за ним свои драгоценности, но рука отказалась это делать. Что такого, обыкновенные камешки, на основе углерода, тот же графит, но нет. Сломанный карандаш могу выбросить, а эти цацки нет, хотя их могу наклепать себе синтезатором целый самосвал. Тяжело вздохнув, синтезировал себе красивую вместительную шкатулку, под хохлому, и сложив в неё драгоценности, поставил это женское счастье в шкаф, до лучших времён.

Надев на себя, уже ставшей моей униформой, костюм мечницы, я вылез из подвала и пошёл искать своего нового вассала, которого обнаружил на конюшне.

— Тибор, ты можешь, где ни будь, на время, достать сегодня карету? — спросил я его.

— Сложный вопрос леди Алиса. В принципе у Питона где-то она есть, так что если он и разрешит её взять, то это будет только завтра.

— А крытый фургон?

— Стоит на заднем дворе трактира "Три Поросёнка".

— Тогда садись на лошадь и гони к Мишлену, и без фургона не возвращайся. Я буду тебя ждать здесь, а потом мы с тобой вместе совершим небольшое путешествие на другой конец города.

Тибор вернулся примерно через час. Система контроля засекла его уже на выходе из города, и поэтому я его встретил уже по пути. Усевшись рядом с ним, я сразу получил горячий привет, как та мартышка, от любимого дядюшки Мишлена и одновременно его просьбу: посетить его трактир, в ближайшее время. Я развернул повозку обратно, и после того как мы проехали городские ворота, стал показывать дорогу к дому к тётке Гавроша Меринде. Я собирался поселить их в усадьбе, вместе со своим пажом, которому обещал позаботиться о его семье. Для них и приготовила комнату в самом здании усадьбы Мэрилин, по моей просьбе, как для самых верных моих слуг, и в которой уже находился Гаврош, так и не отошедший пока от реабилитационного сна после камеры.

Подъехавший к дому, если эту развалюху можно называть этим значимым для всех словом, фургон сначала вызвал у Миринды чувство страха, так как эти повозки, запряжённые парой выносливых лошадей и крытые тентом, натянутым на деревянные дуги, почти не использовались в Горвинте, а нужны были для междугородних деловых поездок. Но увидев, кто из него вышел, бросилась в месте с дочками ко мне на встречу. Подбежав ко мне, вся троица бухнулась передо мной на колени и стали пытаться целовать мои ноги. На все их попытки, пресекаемые мной, мой вассал смотрел совершенно спокойно, чуть улыбаясь, видно для него это была обычная здешняя картина. Я раньше думал, что такое поведение свойственно только рабам, но он же видел, что на женщине и девочках на шее нет рабских кожаных ремешков. Это были свободные люди, зарабатывающие свой хлеб честным трудом. Мне сейчас открылась очередная неприглядная грань здешней жизни, которую не видно из окон дворца, где я ошивался почти безвылазно, все мои последние посещения Горвинта.