— Чего-чего? — озвучивает Рид. — Ты о чем вообще, друг? Да я хрен знает. Разбойничает где-то, наверное. Ваш Девантора, вам виднее.

Он порывается развести руками, но резкий жест может быть расценен как призыв к огнестрельному действию, а медленный — как выверенный аккомпанемент ко лжи. Ни первого, ни второго Рид для себя не хочет, так что решает не двигаться.

— Давай я спрошу еще раз. — Сурья снова наставляет дуло автомата, но на этот раз не на Рида. — Где Девантора, Рид?

Салиму нужно отдать должное: кадык у него нервно дергается, но в лице не меняется ни черточки. В отличие от лица Рида, которое тут же оживает, когда он говорит:

— Так! Так! Стоп, Сурья. Ты джентльмен. Ты католик. Ты не застрелишь святого отца! — Сурья и Салим закатывают глаза. — Господи, да тебе Девантора даже не нравился никогда!

— Это не имеет отношения к делу, — вздыхает Сурья. — Не пытайся меня заболтать, это только злит людей, а не веселит. Так что, если ты не хочешь, чтобы я отстрелил голову твоему священнику, ты выложишь мне все как есть.

— Да как оно есть? — Рид тоже начинает выходить из себя: не один Сурья тут раздражительный вообще-то. — Как?! Думаешь, я Девантору в карман положил и унес? Ну тогда извини — выронил по дороге!

Сурья уточняет:

— Ты уверен, что хочешь продолжать говорить со мной в таком тоне?

Салим сжимает губы в тонкую полоску. Рид тут же проглатывает всю свою раздражительность и выдает подобострастно:

— В каком таком тоне? В очень уважительном. Я просто не знаю, о чем ты говоришь, пак Сурья.

— А давай я тебе помогу, — предлагает пак Сурья. — После того как Боргес разнес Хамайма-Тауэр, он помог тебе сбежать и вы завалили сопровождение, а Девантору увезли с собой. Охрана ведь вам на хрен не сдалась, а вот за Девантору и денег можно просить, и неприкосновенности. Я прав?

— Ты что такое вообще несешь? — Салим смотрит Сурье в лицо поверх дула, и в голосе у него читается выписанное жирным шрифтом «идиот».

На заводе светло: запыленные грязные окна пропускают свет, но ощущение такое, будто бы Сурья светит мерзкой дознавательской лампой им в лица. Риду аж хочется сознаться во всем-всем, но Сурья разочаруется: Деванторы в кармашке у Рида среди грехов нет.

— Рид сбежал сам, — делится Салим. — А вашего чумного утащили чьи-то левые ребята. И если тебе и нужно что-то делать, то это не автомат на меня наставлять, а искать того, кто рискнул выкрутить вам яйца. Ну или можете поползать перед Ридом на коленях: авось расскажет, что как было.

— Можно без коленей, — нервно, но милостиво предлагает Рид. — А то я вижу, у тебя штаны новые. Хорошие штаны, грех было бы запачкать.