– Тетя! – снова прокричала малышка, радостно улыбаясь, – тетя касси!

– Она говорит: тетя красивая, – рассмеялась мать девочки, – она у нас ценитель красоты.

– Ты тоже очень, очень красивая, – проговорила Фатима, чувствуя, что к горлу подступает ком, – ты просто красавица, настоящая маленькая принцесса.

– Касси! – согласилась Малика, запустив ручки в свои черные кудри.

Белоснежка улыбаясь так же радостно как и ее дитя, достала из пачки печенье и протянула его девочке.

– На, пора покушать, – ласково проговорила она, пытаясь вложить в маленькую коричневую ручку круглое печенье, – давай, моя маленькая, ты же его любишь, правда?

Девочка взяла печенюшку и после секундного раздумья протянула ее Фатиме, улыбаясь и глядя на нее своими счастливыми черными глазами:

– На! – требовательно выкрикнула она, – тетя, на!

И тут струны в душе запели. Голова у Фатимы начала кружиться, а слезы уже пощипывали глаза, сообщая о том, что вот-вот прорвут плотину и хлынут потоком, ком в горле мешал дышать и говорить, но она все-таки решила, что сумеет выдавить из себя несколько слов, и уйдет, чтобы не пугать малышку. Она поняла, еще секунда и она разрыдается.

– Спасибо, милая, – сдавленным голосом проговорила она, беря печенье из маленькой теплой ручки, – это самое вкусное угощение, какое я только получала! – девочка продолжала улыбаться, сунув несколько пальчиков в рот, а Фатима подняла глаза на ее маму и, поспешно надевая очки, проговорила, – берегите ее, она настоящее сокровище. Берегите ее.

Договорив, она вскочила как ужаленная и помчалась по набережной, низко опустив голову. По лицу уже текли первые слезы, выкатываясь из-под очков, как жемчужины, в глазах двоилось, а темные стекла только ухудшали видимость, но Фатима упорно шагала сквозь толпу, сдерживая слезы из последних сил. Белоснежка на лавочке растеряно смотрела ей вслед, прижимая маленькую дочь к груди, она немного испугалась, но на смену страху быстро пришло сочувствие. Должно быть, она потеряла ребенка, решила она, или перенесла какую-то трагедию, связанную с детьми, вот почему Малика ее так растрогала.

Фатиме было наплевать на то, как восприняла ее поступок молодая мать, струны в душе трепетали как никогда, а ведь ей казалось, они давно порваны и никогда уже не запоют. Одно она знала точно – ей срочно нужно найти тихое место и выпустить весь пар, а потом взять себя в руки и продолжить работу. Но сейчас она не могла думать ни о чем, кроме малышки, лицо которой то и дело сливалось с лицом маленькой девочки с бантиками на черных локонах, стоящей возле зеркала со своей мамой.