– Но ведь женщина и в магазине заблудится, правда? – язвительно прошептала она, продираясь вперед сквозь кусты и стволы деревьев, – главное – вовремя указать ей путь. И ты мне его указал, приятель, большое тебе спасибо.

Обойдя лагерь по широкой дуге, Фатима нырнула в лощину и продолжила путь еще быстрее, но теперь она не просто шла через лес, теперь она кралась как дикий зверь, слыша каждый звук и каждый шорох. Даже если здесь есть патруль – в чем она сомневалась, но, все же, решила предусмотреть все варианты – даже если он есть, она приготовила легенду про заблудившуюся туристку, которой помог воспитатель из лагеря, да только она опять все не так поняла и пошла не в ту сторону. А ее новый знакомый мог бы это подтвердить. Достаточно просто похлопать глазками и, если ты женщина, можешь больше ничего не придумывать и не говорить – ведь все крутые мужики знают, что слабый пол слаб не только мускулами, но и мозгами.

Итак, если патруль и есть, то не больше двух-трех человек, здесь ведь все-таки не ядерный объект, с ними она справится без труда, главное – сбить их с толку своей показной глупостью. Но убивать она никого не будет – сейчас она шла только на разведку, и лишние трупы могли все испортить. Поэтому она шла, не таясь, но соблюдая осторожность и следя за всем, что окружало ее.

На дне лощины была едва заметная тропка, и она пошла по ней, натянутая как струна. Она уже прошла больше половины, но никакого признака патруля не заметила и была уверена, что не заметит и дальше. Спустя примерно 20 минут она вышла из лощины в лес, ничем не отличающийся от того, что лежал на другой стороне… разве что впереди и немного сбоку между деревьями проглядывала высокая серая стена.

– Отлично! – едва слышно прошептала она, – игры кончились, пора заняться делом.

3

3

Однообразие дня не нарушалось ничем, кроме редких щелчков, сопровождающих открывание маленькой калитки в восточной стене виллы посла. В такие моменты девушка, дежурившая на своем посту, располагавшемся в зарослях кустарника между двумя старыми деревьями, оживлялась и, казалось, выныривала из какой-то густой зеленой дремы.

С тех пор, как она набрела на этот маленький потайной ход, прошла уже неделя, даже чуть больше, а у нее по-прежнему не было никакого плана. А ведь до предполагаемого приезда посла оставалось всего недели три, максимум – месяц, напомнила она себе, хотя не забывала об этом ни на секунду. Такое положение дел нервировало и раздражало ее, но еще больше она злилась на себя за то, что никак не может найти ту щель, которая, как ей казалось раньше, существует во всех крепостях, даже самых неприступных. И была еще одна странная или просто неприятная вещь – она продолжала торчать в кустах, как бродячая собака, наблюдая за калиткой, хотя не видела в ней никаких перспектив. Может, просто это единственная возможность, в которой я еще не совсем разочаровалась, со злостью подумала Фатима, вглядываясь в уже ненавистный зеленый пейзаж и серую стену. А может, она продолжала сидеть здесь потому, что ее инстинкт, ее интуиция – ее главный путеводитель по жизни твердил ей, что стоит посидеть еще, что это единственная возможность попасть внутрь и исполнить заказ. И даже если та самая щель еще не видна, то не потому, что ее здесь нет, а потому, что на этот раз она такая узкая, что разглядеть ее можно не сразу, а только тщательно присмотревшись.