С какой целью, дружок?

Ведь что бы там ни говорил рабби Ицхак по поводу мужчины и женщины, было ясно, что все женщины – законченные шлюхи и все такое прочее. Законченные шлюхи, Дав. Неоспоримость этого факта была столь очевидна, что, конечно, не нуждалась ни в каких доказательствах, тем более что если бы кому-нибудь и в самом деле вдруг пришло в голову привести в подтверждение этому все имеющиеся в наличии факты, истории, события и рассказы очевидцев, то земля, ей-богу, содрогнулась бы от ужаса, не имея возможности уместить все эти доказательства в тесном пространстве мира, – что, в свою очередь, могло бы само послужить неплохим доказательством всего вышесказанного, сэр. Взять хотя бы сегодняшнюю историю, Мозес.

– Чертова сучка, – повторил он, кривя губы. – Да пошла ты…

Она догнала его уже возле остановки.

– Эй, – сказала она, пытаясь схватить его за руку. – Ты уже совсем спятил, Дав?.. Оставил меня одну, в чужой квартире, да еще с этим твоим озабоченным, у которого, кажется, только одно на уме.

– А то ты не знала, – он вырвал руку.

– Да с какой стати, господи!.. По-твоему, если я дружу с Мирьям, то я должна чего-то знать про Осипа?.. Да я его видела-то всего раза три!

– Неужели? – он вдруг неожиданно почувствовал себя необыкновенно счастливым. – А по-моему, тебе только этого и надо.

Размахнувшись, она въехала ему по спине своей сумочкой.

– Дурак. Ну, почему мне всегда так везет на дураков?

– Наверное, потому что ты сама дура, – сказал он, особенно не думая, что говорит.

– Наверное, – согласилась она. – Подобное тянется к подобному.

В голосе ее уже можно было расслышать признаки близкого примирения.

– А кого ты еще имела в виду? – спросил он, чувствуя, как боль проходит.

– Неважно, – сказала она, явно для того, чтобы позлить его.

– Ну, еще бы. У вас все дураки, кто не пляшет под вашу дудку.

– Конечно, – она улыбнулась. – Проводишь меня до следующей остановки?

– Да, хоть до дома, – сказал он, поворачиваясь.

Некоторое время они шли молча. Потом она осторожно взяла его за руку. Кажется, немного посопротивлявшись, он уступил.

Древняя, как мир, игра, сэр, когда один делает вид, что убегает, а второй – что догоняет его.