– Ты тоже так думаешь, Мозес?.. Что есть такие вещи, которые обходятся безо всякого смысла и в то же время представляют собой нечто существенное?

– Ну, что-то в этом роде, если я правильно понимаю, – сказал Мозес, надеясь, что в целом он, конечно, нисколько не покривил душой, что же касалось мелких деталей, то они обычно широкую публику интересовали мало.

– Интересно, – покачал головой Иезекииль. – Но что же это все-таки такое, Мозес?.. Назови хотя бы одну такую вещь, чтобы нам было понятно.

– Если бы мы были в состоянии это сделать, – начал Мозес, ища подходящие слова, – если бы мы были в состоянии выговорить то, что было бы нам понятно, то мы знали бы только одно это сказанное и больше ничего, а значит, все самое важное опять ускользало бы от нас и не давало бы нам возможности прикоснуться к себе. И наоборот. Если мы, грубо говоря, пребывали бы в истине, то уже никакие слова не были бы нам нужны… Понимаешь?

Он замолчал и посмотрел на Амоса, словно ожидая от того поддержки.

– Собственно, это я и имел в виду, – сказал тот.

– Выходит, никаких слов, – Иезекииль со значением постучал пальцами по переплету Танаха, который он держал на коленях. – А я думал, что Всемогущий вложил в нас способность понимать и делиться с другими тем, что мы понимаем.

– И тем не менее. Никаких слов, – Мозес отлично понял, что хочет сказать Иезекииль, но не желал идти у него на поводу. – Никаких слов, Иезекииль. Никаких слов. И знаешь почему? – Он помолчал немного и затем сказал, сомневаясь, что поступает правильно. – Потому что то, что случается – всегда больше того, с кем это случается.

– Мозес, – улыбнулся Иезекииль, – Я тебя умоляю!

– Нет, нет, дай ему сказать, – быстро вступился Амос и махнул рукой так, словно давал этим возможность Мозесу двигаться дальше.

– Это – как Бог, – продолжил Мозес, не будучи уверен, что это следует выносить на всеобщее обозрение. В конце концов, существовала целая область, населенная мыслями, которые не следовало бы демонстрировать даже в очень близком кругу. Но все-таки он сказал. – Бог случается, и, пожалуй, это все, что мы можем о Нем сказать.

– Бог случается, – повторил Габриэль и смущенно улыбнулся.

– Именно это я и имел в виду, – повторил Амос.

Все это, безусловно, было именно так, Мозес. Какие сомнения? Он посмотрел на Амоса, который радовался, что все, наконец, немного прояснилось. И все же: нет, нет, нет, – подумал он, словно ему удалось вдруг подслушать чужую мысль, – мы все-таки ищем не там и не то. Не там и не то, Господи. Ищем, не зная – что и не зная – зачем, отдавая этим поискам всего себя, да еще в придачу эту глупую жизнь, оставаясь в результате так же далеко от искомого, как и в первый раз, когда оно впервые замаячило перед нами, обещая ответить на все вопросы и разрешить все сомнения.