Дима не знал, как молиться. Никогда этого не делал. Не умел. Где-то в глубине своей души он знал, что не всё так просто в этом мире. Что, возможно, есть кто-то, кто стоит над человеком. И этот кто-то дергает за ниточки. Некий кукловод. Или даже не кукловод, а распорядитель судеб.
Родители Ани очень удивились, увидев в очередной раз Дмитрия под дверями операционной. Но заговорить с ним почему-то никто из них не посмел. Будто чего-то боялись. Или не знали, как себя с ним вести?.. Он же едва обратил на них внимание.
Глава 37.
Глава 37.
Сколько бы он так просуществовал, неизвестно. Видимо, на небесах сжалились над ним и отправили ангела.
Когда Анне сделали уже третью операцию, и врач в который раз сказал, что он просто хирург, а не Господь Бог, на Диму накатила волна отчаяния. От хронического недосыпа, от постоянного страха, от нервного напряжения его трясло. И тут на плечо легла теплая, мягкая ладошка. Парень кое-как повернул голову. Рядом стояла пожилая женщина и улыбалась ему. Бледно-голубой брючный костюм, облако пепельных волос и глаза ангела, от которых к вискам лучились солнечные морщинки.
— Всё сидишь? — спросила она ласково, словно по голове погладила.
Дима обреченно кивнул.
— А что говорит врач?
— Что он не Господь Бог, — почему-то ответил парень.
Женщина понимающе закивала. Она подсела к нему и заглянула в глаза. Таких удивительных глаз Дмитрий ни до этого, ни после не видел: голубые, с синим ободком по краю. А в них — вся мудрость мира.
— Значит, остается только молиться, — не то наставляла, не то спрашивала она.
Парень это понял по-своему.
— Я не молился никогда и в церкви был лет десять назад.
— Уверяю тебя, для Бога не имеет значения, как часто ты ходишь в церковь, — произнесла женщина, — главное то, как ты живешь и праведность в твоих поступках.
Услышав о праведности, Милославский вдруг затряс головой.
— Праведность — это не обо мне, — прошептал он.