— Я тоже уже говорила! Я миллион раз говорила! — перебила с жаром Инна. — То, каким видишь его ты, и то, каким его знаю я — две разные величины. Может, он замечательный друг… Нет, я точно знаю, что он замечательный друг! Он лучший из друзей! Я за него, как за друга — на костер! Но он чуть не изнасиловал меня в тех кустах! Ты это понимаешь? И это перечеркивает всё мое уважение к нему! Я боюсь! Я боюсь до рвотных судорог, что он может прийти к вам домой, поэтому прихожу затемно и ухожу, едва забрезжит рассвет! Я боюсь, что он может нагрянуть сюда! Я не сплю и не ем! И я вижу, как мучаешься ты, и мне тошно от этого!
Она всхлипнула и закрыла лицо руками. Вадим опустил свою рабочую сумку на землю и притянул к себе девушку.
— Не плачь! Слышишь? Инн, не плачь! И хватит бегать от меня. Я улажу это! Я обещаю тебе, я улажу! — приговаривал он, гладя ее по спине.
Телефон оказался очень близко к лицу Инны, и каждый судорожный всхлип невесты полосовал по сердцу Славки. У него так тряслись руки, что он только с третьего раза смог попасть по красной трубке на дисплее. Больше слушать не требовалось. Он откинулся на спинку кресла и закрыл глаза.
— Дурак! Какой же я дурак! — тихо проговорил он.
— Славян…, — неуверенно позвал Андрюха.
— Поехали, — просто ответил здоровяк и стал выруливать с парковки.
Он ехал по городу просто так, без направления. Мысли вяло толклись в голове, и сил не было вообще. Страшная правда терзала душу.
Он уже вывернул на кольцевую, как вдруг прыгнул на тормоз, едва успев дернуть руль вправо. Машина, идущая следом, с диким ревом пролетела мимо. Гоша завалился вперед, едва успев выставить руки. Андрюха сопел на заднем сидении, почесывая ушибленное плечо.