— Ясно…

— Сын, когда ты станешь старше… — начал отец, но ребенок перебил, бросив на него полный презрения взгляд, процедил сквозь стиснутые зубы:

— Не хочу становится таким козлом, как ты!

— Никита! — взревел отец. На них стали оглядываться.

— Уже семнадцать лет я Никита. Сегодня семнадцать лет. Думал, днюха будет незабываемая… хотя… по сути так и есть. Разве я смогу забыть, что сегодня, в свой день рождения, не получив поздравления от родного отца, узнал, что у меня есть брат и еще одна сестра. Она же сегодня родилась? Ты поэтому забыл обо мне?

— Не будь ребенком! На нас смотрят!

Парень затряс головой.

— Не на нас, а на тебя! На тебя! На человека, который десять лет врал! Врал своей жене, своей любовнице, которая родила ему сына! А-а… До меня только сейчас дошло…Так вот почему Катька сбежала из дома! Она узнала, узнала… И ты знала. И тоже молчала. Играла по его правилам. Он, как последний… крутил нами всеми, а ты знала и терпела…

— Никита, — тихо позвала мама, но парень, качая головой, отступал назад.

— Не хочу… не хочу… видеть вас…, — выдавил он и вдруг бросился из ресторана.

— Никита! — закричали сразу несколько голосов.

Но он уже не слышал, а просто бежал. Бежал куда глаза глядят. Тяжелая поступь позади. Чья-то крепкая рука, дернула на себя, но парень вырвался.

— Ник! — крикнул Тимка.

— Не… сейчас! — по букве выдавил из себя Никита, и друг отпустил его.

— Не дури! — попытался образумить Уваров.

Но Ник развернулся и бросился по тротуару. Тимка смотрел вслед.

И тут мимо него пролетело огненное облако, и рук коснулись распущенные волосы — Ника! Тим сделал шаг за ней, но остановился. К нему подбежала мать Никиты.

— Куда… — начала она, но договорить не смогла.

— С ним Ника. Не переживайте. Идемте, — и приобняв женщину, Тимка повернул к ресторану, на крыльце которого уже собрались все гости убежавшего в неизвестность именинника.

А Ник летел. Летел, не чувствуя под собой ног. Не чувствуя ничего вокруг. Он не знал куда бежит, зачем… рев клаксонов вернул в реальность, и парень замер на светофоре. 23… 22… 21… сменялись цифры на табло, а сердце, опаленное огнем, рвалось из груди. Какая-то тяжелая плита давила на грудь, и даже просто дышать было больно. 9… 8… 7… и мама всё знала. Знала! Знала…