— Лер, — тронула ее за плечо мама.

Девочка оглянулась и в следующий миг поднялась. В дверях комнаты с охапкой цветов стоял он, ее отец. Он стоял и смущенно улыбался. И он тоже не знал, что делать. Он шагнул к столу — Лера шагнула назад, и мужчина замер.

— Лер, — едва слышно прошептал он, а голос хрипел, как от ангины.

— Где ты был? — вдруг крикнула девочка, давясь слезами. — Тебя не было с нами!

Николай стоял на месте, но пол под ним раскачивался, как палуба корабля. Улыбка слезла с лица, а глаза, мгновение назад полные надежды, погасли.

— Та нам не нужен! Уходи!

Ксения шагнула к дочери, но та ее не видела. Она сейчас вообще ничего кроме своей детской обиды не видела. Только чувствовала, как сердце кровоточит.

Отец кивнул, положил цветы на тумбочку у кровати и на негнущихся ногах шагнул из комнаты, и девочка, увидев его широкую спину, вдруг перестала дышать. А эта спина, понуро опустив плечи, отдалялась, отдалялась… Отдалялась безвозвратно, неизбежно и… страшно.

— Пап…, — неуверенно позвала девочка, и мужчина оглянулся, а следующий миг подхватил на руки дочку, влетевшую в его объятия. Он что-то говорил — тихо, на ухо, — но Лера ревела так, что ни слова не слышала. Чувствовала лишь, как по спине, сменяя друг друга, скользили большие и маленькие ладони. Они, эти ладони, гладили и успокаивали дитя любви.

— Пап, пап… я просто так сказала… я не знаю, что говорить…

— И я не знаю, что говорить дочери. Я тоже не знаю. Но вместе мы узнаем.

— Прости…

— Меня предупредили, что ты та еще колючка…

— Предупредили? Мама?

— Нет. Мальчик, что разыскал меня.

Лера сползла с рук отца и уставилась на него.

— Так это не мама…

Николай покачал головой:

— Нет, меня нашел старшеклассник. Он с меня ростом. Красивый, голубоглазый. Сказал, что твой парень. Соврал?

— Что? — не поняла Лера.