— Пулеметом, блин. Не, автоматом не надо… Нужно надрать гимнастов этих…

— Каких гимнастов?

— Ну… гимназия же…

— Ну ты тупень! Гимназистов!

— А похрен!

Нику словно выдернуло из сна. Она распахнула глаза, пошла на голоса, дернула за кулису. Мальчишки в черных классических концертных костюмах вздрогнули и уставились на нее.

— Какое поражение? Это вы о матче? Баскетбол? — спросила она, за гулом сердца едва слыша собственный голос.

— Ну, типа, да, — ответил тот, что был поменьше ростом.

— А если без типа! — рявкнула она.

— Да. А чё?

— Ни чё, — ответила на автомате Ника.

Вот и всё. Она, дурында такая, протянула с предупреждением, Ванька не может, второй не приехал, и что? Что теперь? Техническое? Из-за нее? В прошлом году ребята едва вырвали победу у «первашей» и сравняли счет, а сейчас… сейчас им засчитают проигрыш, и труды всех прежних команд насмарку. Вероника бросилась обратно по закулисью, но только она выскочила в зал, как встретилась глазами с мамой. Та улыбнулась и кивнула, верно, решив, что ребенок ждет от нее поддержки, и Ника шагнула назад. Глянула на часы. 14:35. Господи, и что делать?

«Позвонить Нику. Позвонить, узнать. Позвонить!»— вдруг осенило ее, и девочка, не помня, куда именно положила телефон, дернула молнию на большом кармане. Телефона в нем не оказалось. Зато лежали бриджи с завернутыми в них носками. Учебники Ника вытряхнула, но другие карманы не проверила, не успела. Улыбка тронула бледные губы.

Вероника шагнула к парням. Те смотрели на нее и помалкивали.

— А вы… не знаете, можно ли отсюда улизнуть, чтоб не заметили? — спросила она.

И тот, что был покрупнее улыбнулся.

***

Тимка и Ник сидели на лавочке вместе, плечом к плечу. И смотрели на часы по очереди. Дэн застрял в пробке. На Московском шоссе между Ульяновкой и Тосно произошла авария — движение встало. Дэн чертыхался и клял себя, что не сел на электричку, но именно в это время между электричками был существенный перерыв, да и на автобусе ехать всего минут пятнадцать. Разве парнишка мог подумать, что случится такое? Он обзвонил всех знакомых, но никто не мог. Оставался Сэм. И Дэн набрал ему. Семен мог сейчас подойти, но… а дальше был гундёж по поводу последней стычки и прочего. Денис едва не послал одноклассника по самому известному адресу, но терпел, потому как чувствовал ответственность не столько за себя, сколько за всю школу в целом. Потом он позвонил Нику. Тот смиренно выслушал.

— Сэм уже идет, — буркнул Егоров другу.