– Это была самая сексуальная штука, которую я видел в своей жизни.
Прежде чем я смогла придумать достойный ответ, я обнаружила себя вжатой в водительскую дверь, и все метр девяносто чего-то темного, высокого и татуированного поглощали мой все еще распухший рот и полуобнаженное тело. Ганс был ненасытен. Запустив руки ему в волосы, я вцепилась в них со всей силы, не зная, что он сделает со мной в следующий момент. И пусть я была на водительском месте, но в этой гонке с Гансом я оказалась пассажиром.
И эта была ничего себе гонка. Ганс показал мне то, чего я еще не видела за весь год, что мы были вместе. Дал почувствовать то, о чем я только мечтала. Перевернул мой мир и показал мне звезды, о которых я не подозревала. В ту ночь, в той машине, Ганс показал мне, что он всегда предпочтет похожую на мальчика, хитрожопую, суматошную дуру всем на свете сисястым, красногубым групи.
Он показал мне, чего я стою.
И я уже никогда не смогу позабыть об этом.
Часть IV
Часть IV
33
33
– Боже мой! Ганс! Ты только посмотри, как круто!
Ганс зашел за мной, неся в руках стопку тяжелых коробок. Придерживая верхнюю подбородком, он улыбнулся.
– Ну, лестница.
– Ну да! Ты открываешь дверь и думаешь, что входишь в квартиру, а там – лестница!
Не переставая возбужденно хихикать, я привстала на цыпочки и придержала дверь, чтобы Ганс прошел. Едва он переступил порог, я скользнула мимо него, взлетела по покрытой ковром лестнице и ахнула, когда она привела меня в самую прелестную квартирку, которую только можно снять за шесть сотен в месяц. Лестница вела в гостиную, которая переходила в кухню и небольшую зону столовой. В дальней стене был кирпичный камин, а две стеклянные скользящие двери вели на балкон. Слева от лестницы был небольшой коридорчик, ведущий в спальню, ванную и кладовку.
Это было похоже на квартиру Джейсона, только в два раза меньше и безо всяких наворотов.
Это было прекрасно.
Я носилась по восьмидесятиметровой квартирке, как обкуренная блоха, распахивая все дверцы, вереща от восторга при виде настоящей гардеробной и ахая над начинкой крошечной кухоньки. Наконец я повернулась к Гансу, который так и стоял посреди пустой гостиной, глядя на меня с милой улыбкой на своем прекрасном лице.