– Ты специально врезалась в меня, – говорю я, пока частички пазла складываются у меня в голове. – Все это время… помогая мне изучать Кодекс, справляться с занятиями, побеждать в испытаниях… ты делала это потому, что ты знала. – Все это время, проведенное с ней, я боролась с сомнениями о том, что ей сказать, насколько можно ей доверять, что я могу для нее сделать. Я казалась себе манипулятором, ведь ее судьба была в моих руках. Но все это время она была более сильным игроком, держащим нож у моего горла. Настучать на меня за жульничество – это одно. Но разоблачить шпиона-Ревенанта посреди Блэкуотера? Ее бы щедро вознаградили, признали бы героем. Она получила бы все, чего хотела, и даже больше.

Но она этого не сделала.

– Если ты знала… Зачем помогла мне?

Она глубоко вздыхает, ее грудь поднимается и опускается, пока красные капли падают с ее одежды с характерным звуком.

– Потому что я верю в твою миссию, – говорит она. – Потому что я ненавижу Волшебников. Потому что твоя сестра умерла, спасая меня.

Мое сердце замирает в груди.

– Ты… ты видела…

Она снова кивает.

– Да, я видела, что произошло. Я видела, как ты кричала, видела, как она горела. – Ее глаза немного увлажнились. – Она отдала за меня свою жизнь. За то, чтобы я смогла выжить, чтобы была свободной.

У меня в груди будто комок размером с кулак, я едва могу дышать. Мой разум идет кругом, пытаясь собрать ее историю воедино, пытаясь все это осмыслить.

– Ты говорила, что покидала остров лишь единожды, с…

– С профессором Барклаем. Я помогала ему с переписью текстов на старомаровийском. Когда сенатор фон Клейр пригласил Барклая посмотреть его архивы, он взял меня с собой как личную ассистентку. – Она смотрит прямо на меня. – Все, что я тебе сказала, было правдой. Это был единственный раз, когда я уезжала отсюда. И я думала об этом… о тебе… каждый день.

Я хочу верить ей. Нет. Я правда верю ей. Потому что все это время я чувствовала это, непонятно почему, связь, ощущение чего-то более глубокого и могущественного между нами. Все это время она не смотрела на мою маску, не смотрела на Алайну. Она смотрела на меня, на настоящую меня. Все наши моменты вместе, учеба бок о бок в библиотеке, тренировки ночь за ночью в общежитии, смех во время пробежек по снегу… это была не просто часть игры, часть обмана, часть моего прикрытия. Все это было на самом деле.

Это было настолько давно, что я забыла, каково это. И теперь не одна она прослезилась. Дыхание прерывается, и горячие слезы текут по моим щекам. Она видела меня. Меня. Все это время!