Эти слова все еще пульсировали во мне, когда мы с Максом, наконец, покинули вечеринку, спустя много времени после того, как свет начал мерцать, спустя много времени после того, как Саммерин, Мот и большинство других гостей удалились. С момента нашего единственного сказочного танца мы почти не разговаривали до тех пор, пока не ступили обратно в знакомое тепло этой захламленной гостиной.
В этой обстановке я вдруг почувствовала себя смешной в своем наряде. Макс, должно быть, тоже, потому что тут же закатал рукава до локтей, вздохнув и расстегнув еще одну пуговицу на воротнике.
— Должен сказать, Тисана, стоило отважиться на мое первое мероприятие Ордена в лучшую часть десятилетия, просто чтобы увидеть выражение их лиц, когда ты с ними покончила.
— Я не закончила с ними. Я только начала.
Я провела ночь, разрезая себя на маленькие кусочки для потребления, заставляя людей признать меня, выплескивая свою боль им в лицо. И теперь я чувствовала, что что-то во мне просто… истощилось. А для чего? Для их испуганных взглядов? Этого было достаточно?
— Первый шаг — заставить их столкнуться с реальностью, — сказал Макс, словно услышав мои невысказанные сомнения. — Людям не нравится это делать, но я видел, как это произошло сегодня вечером. Даже у Зерита, а обычно его голова слишком высоко в его собственной заднице, чтобы что-то увидеть.
— Но я должна решить, что делать дальше.
— Ты все сделаешь. И ты знаешь, я бы не сказал этого, если бы не верил в это.
Он в это верил. Я знала, что так и было. И я не позволила нашим взглядам задержаться достаточно долго, чтобы увидеть все это — всю его глубину — по причинам, которые я не могла понять.
Вместо этого я одарила его слабой улыбкой.
— Сейчас мне просто нужно вылезти из этого платья.
Как только слова сорвались с ее губ, я проглотила странный кайф, который поднялся к коже от моего выбора фразы. И мне стало интересно, воображаю ли я учащенное моргание Макса, легкое изменение его позы.
Но он просто сказал:
— Понятно. Отдохни.
— Доброй ночи.
Я вернулась в свою комнату и закрыла дверь. Выскользнула из своих очень неудобных ботинок. Затем я потянулась к спине, чтобы расстегнуть застежку на спине моего платья –
И издала стон боли. Пряди моих волос распустились за ночь и запутались в застежках, удерживающих платье на шее. Я боролась с ним еще несколько минут, а затем, когда я, наконец, испугалась, что могу пустить кровь, я сдалась с цепом разочарования и вернулась в гостиную.
— Я застряла.