***

Естественно, сам процесс вспоминания, как и любой творческий процесс, может порождать множество самых неожиданных нюансов. Один из таких нюансов хорошо показан (и даже стал в определённом смысле классическим примером особенностей вспоминания) в известном рассказе А. П. Чехова «Лошадиная фамилия». Главный герой этого рассказа никак не мог вспомнить фамилию лекаря. Помнил только, что эта фамилия «лошадиная». То есть в качестве «основы» он смог воспроизвести в зоне видимости только одно ощущение – ощущение «лошадиности». А для составления целого образа – фамилии – этого было недостаточно. В рассказе описывается, как этот персонаж вместе с другими героями перебирал все слова, содержащие ощущение «лошадиности» – Кобылин, Жеребцов, Жеребятников, Уздечкин, Гнедов и т.д., но нужную информацию никак не мог воспроизвести.

Можно, конечно, сказать, что фамилия в памяти просто «стёрлась», разрушилась под воздействием времени, и только какая-то частичка этого образа пока ещё осталась. Но почему сознание «отвергало» явно «лошадиные» фамилии, которые отчаянно перечисляли герои рассказа? Как оно могло определить, что эти фамилии ошибочны, если «оригинал» забыт (сравнивать-то в таком случае не с чем)? И почему при воспроизведении правильной информации – фамилии Овсов – сознание сразу определило, что это именно то, что надо? Неужели в этой фамилии больше «лошадиности», чем в тех же «Кобылин» или «Жеребцов»?

Последний вопрос явно неправомерен. Правильность воспроизведённой информации определяется не по силе того или иного ощущения, а по факту «успешной стыковки» этой информации с имеющимся для данного случая фоном. В самом начале, когда герой рассказа хотел вспомнить фамилию, в его сознании наверняка воспроизвелось не одно, а множество различных ощущений («основа» для подстыковки других «деталей»). Просто ощущение «лошадиности» было доминирующим, да ещё и поддающимся словесному определению. Остальные ощущения были едва заметны и практически не воспринимались на сознательном уровне. И когда он рассматривал фамилию, скажем, «Жеребцов», то помимо «нужного» ощущения «лошадиности» воспринимал ещё массу других ощущений, которые «не стыковались» с «основой» – первоначальным комплексом ощущений. (Эти первоначальные ощущения можно условно обозначить, например, как «янтарность», «злаковость», «колосистость» и т.п. И они не содержались в фамилии «Жеребцов», равно как и в других предполагаемых фамилиях.) И именно эта «нестыковка» порождала ощущение неправильности. Но вот когда он услышал про овёс, то в зоне видимости его сознания появились все нужные для построения образа ощущения, которые не замедлили «состыковаться» с «основой». И этот факт «успешной стыковки» породил в сознании ощущение истинности.