– Он и был славным парнем.

– Это для вас. Попробовали бы вы с ним пожить.

– Ты будешь есть?

– Я не голоден.

– Брось, Дрю, ты почти не притронулся к завтраку. Надо что-нибудь съесть.

– С тех пор, как я увидел вас впервые, вы только это и твердите.

Зак полез в свою сумку и откусил большой кусок от сэндвича с индейкой.

– Вы захватили с собой карты? – спросил Дрю.

– А как же!

– Отлично. «Двадцать одно»?

– Можно, но сначала поешь.

– Помните, что должны мне доллар тридцать?

В двух милях от суда, в центре Честера, команда защиты подкреплялась сэндвичами в совещательной комнате у Морриса Финли. Тот сам был занятым адвокатом и сейчас отсутствовал, что-то утрясая в федеральном суде. Позволить себе роскошь целый день следить за чужим процессом он не мог. То же самое относилось к Гарри Рексу, оставившему свою бедствующую контору без присмотра единственного ее адвоката, но ради процесса Гэмбла он на все махнул рукой. Он, Люсьен, Порсия, Либби, Джейк и Карла быстро ели, обсуждая действия обвинения. Единственным сюрпризом пока стал отказ Нуза позволить полицейскому Брейзилу вернуться к ужасным фотографиям с места преступления.

Оззи выступил неплохо, хотя его попытки скрыть пропажу документов выглядели неубедительно. Это стало небольшой победой защиты, но ее быстро забудут. Факт, что помощники шерифа округа халатно относятся к малозначительным рапортам, утратит важность, когда присяжные вступят в спор о признании вины или невиновности.

В целом, утром штат одержал убедительную победу, но удивления это не вызвало. Дело являлось незамысловатым, без загадок. Вступительная речь Дайера получилась броской и приковала внимание присяжных. Перебирая присяжных по одному, они обсудили их всех. Первые шесть мужчин были готовы уверенно проголосовать за виновность. Джои Кепнер ничего не выдавал ни мимикой, ни жестами. Пять женщин тоже не проявляли симпатии к подсудимому.

Главной их темой за ланчем была Кира. Дайер убедительно доказал, что Дрю совершил преступление. Штат не нуждался в Кире, дело выглядело выигрышным и без нее. Ее слова о том, что Дрю застрелил Стюарта, уже процитировали как веское доказательство.

– Он – прокурор, – проговорил Люсьен, – а эта порода всегда славилась избыточностью. Кира – единственная, кто может свидетельствовать, что слышала выстрел и признание брата в убийстве. Конечно, Дрю мог бы сам это заявить, но только если станет давать показания. Там присутствовала Джози, но она лежала без сознания. Если Дайер не вызовет свидетелем Киру, то присяжные удивятся: почему так? Как же апелляция? А если Верховный Суд штата постановит, что показания Тейтума необходимо исключить как основанные на чужих словах? Не слишком ли это рискованно?