Теперь Грейг ввел в дело брандеры. Первый, которым командовал лейтенант Дагдейл, был перехвачен и затоплен двумя турецкими галерами. Второй, под командованием лейтенанта Маккензи, подошел к кораблю, который и без того горел. Лейтенанту Ильину, командовавшему третьим брандером, повезло больше. Ему удалось поджечь турецкий корабль, стоявший последним с наветренной стороны. Четвертый брандер прибыл слишком поздно, чтобы добавить что-то в общий хаос, и его командир, мичман князь Гагарин, решил воздержаться от приближения²¹.

Пожар стал всеобщим. Взрывы следовали один за другим. В четыре часа русские отправили свои лодки, чтобы попытаться спасти два турецких линкора, до которых огонь еще не добрался. Один из них загорелся, когда заводили буксирные концы, а другой, «Родос» 60²², и еще пять галер (или галеотов) были захвачены русскими и сохранены. К восьми часам все было кончено. У русских было 11 убитых и несколько раненых. Турки потеряли 12 линкоров (11 сгорели и один был захвачен), но это еще не все. Шесть фрегатов и шесть шебек сгорели, восемь галер сгорели и пять были захвачены, 32 маленьких корабля тоже сгорели. Три флаг-офицера – Хосамед-дин-паша, Гассан-паша и Джафер-бей – спаслись, однако потери турок в живой силе, вероятнее всего, были огромны. Хосамеддин был смещен с должности, его место занял Джафер, ставший адмиралом флота без флота.

Уничтожение турецкого флота дало русским абсолютное господство на Средиземном море. Но история уже следующих четырех лет показала, что морское господство без соответствующей военной силы, способной завершить работу, стоит недорого.

Эльфинстон предложил немедленно прорываться в Дарданеллы и атаковать Константинополь, но этот план был отвергнут, хотя он и позволил Эльфинстону повести эскадру к входу в пролив и установить блокаду. Первой целью Орлова стала атака на город Хиос. «Св. Яну арий» и «Гром» были отправлены 9 июля, чтобы начать обстрел, за ними должен был последовать остальной флот, но, услышав, что на острове свирепствует чума, Орлов отказался от атаки и принял решение следовать к Дарданеллам, в надежде перехватить два турецких линкора, которые 4-го проследовали в северном направлении. На следующий день, 10 июля, прибыл британский фрегат «Уинчелси», чтобы увести корабли «Граф Орлов» и «Граф Панин». Они должны были покинуть русскую службу, чтобы сохранить британский нейтралитет. «Граф Чернышев» ушел на Менорку и, предположительно, там получил аналогичный приказ.

Русский флот попытался продвинуться на север, но не преуспел в этом из-за сильного встречного ветра и течения. Эскадра Эльфинстона отделилась 12 июля и ушла 15-го, покинув канал Хиоса через южный вход. 18-го она была у Митилены, а 22-го у Тенедоса были замечены два турецких корабля, оба 64-пушечные или 70-пушечные. Штили, сменявшиеся встречными ветрами, помешали атаке, и 25-го, пока русские продолжали тщетно сражаться со встречным ветром, семь галер увели на буксире турецкие линкоры под защиту орудий форта Джаниссары на азиатской стороне устья пролива. На следующий день русские атаковали. Ведущим кораблем был «Саратов». За ним следовали «Святослав», «Не тронь меня», «Надежда» и «Африка». Следуя на короткой дистанции к европейскому берегу правым галсом, они повернули оверштаг и направились к турецким кораблям, но течение оказалось слишком сильным и отнесло их под ветер от противника. Барш, который 9-го был восстановлен в должности капитана «Саратова» – это была часть процесса всеобщего примирения в честь победы, – снова не сделал то, что Эльфинстон считал его долгом. 27-го атаку повторили, несмотря на тот факт, что турецкие корабли были подведены еще ближе под стены форта. Она оказалась не более успешной, чем предыдущая. На самом деле она едва не закончилась катастрофой, поскольку «Саратов» сел на мель прямо под дулами турецких орудий и вернуть ему плавучесть удалось с немалым трудом. После этого Эльфинстон отказался от дальнейших попыток и расположил свои корабли для блокады. «Не тронь меня» – между Галлиполи и Имбросом, «Святослав» и «Надежда» – между Имбросом и Тенедосом, «Саратов» и «Африка» – у Тенедоса.