Хотя в первые годы правления Генриха существовали угрозы трону, более широкие трудности, связанные с социальными беспорядками, поставили перед власть имущими иные и менее трудноразрешимые проблемы. Рожденное узурпацией и актом насилия, правление Генриха IV стало свидетелем постоянных требований парламента принять меры против злодеев. В некоторых частях страны уровень преступности, в основном против личности, достиг высокого уровня. Хотя не всегда очевидно, почему в таких графствах и областях, как Дербишир, Лестершир и Ланкашир, где было сильно влияние герцогства Ланкастер, должно было иметь место значительное насилие, беспорядки, нередкие в приграничных графствах, можно объяснить более легко.
Нортумберленд, например, был одним из таких районов, где на правопорядок — или его отсутствие — повлияли давние пограничные войны против шотландцев, направленные в основном на уничтожение посевов, угон скота, захват и последующий выкуп людей. Такая деятельность, способствующая беспорядкам и применению насилия, неизбежно вызывала страх и неуверенность среди населения. Другие факторы способствовали тому, что в этом районе Англии было трудно обеспечить порядок. Одним из них было большое влияние семьи Перси, которая на практике пользовалась большим уважением, чем представители короля Англии, но после битвы при Шрусбери в 1403 году не обеспечивала никакого лидерства в графстве. Другой причиной была большая удаленность от Лондона (приближающаяся к 300 милям от столицы), что затрудняло эффективное отправление правосудия, оставляя этот аспект социального существования все больше и больше в руках местного оверлорда, если таковой существовал. Дело не только в расстоянии. Графство-палатинат Дарем, управляемое князем-епископом, образовало отдельную юрисдикцию, которая во всех вопросах, кроме некоторых, была свободна от власти короля[1004]. Закон Англии больше не был надлежащей силой в регулировании того, что даже в хорошие времена было проблемой для управления.
Создается впечатление, что в той или иной области царило чрезмерное беззаконие. В случае с Нортумберлендом парламентские записи ясно показывают, что существовал страх, что закон теряет контроль над ситуацией. Как сообщалось в 1410 году, судьи, ответственные за расследование беспорядков и привлечение виновных (по слухам, это были местные землевладельцы и шотландцы) к ответственности, были бессильны действовать, опасаясь насилия, которое могло быть применено против них[1005]. Некоторые части шотландских пограничных земель (и не всегда дела обстояли намного лучше в Вестморленде, где в 1405 году говорилось, что шериф был замешан в преступлениях, связанных с насилием и угрозами) стали "запретными" районами для тех, кто был призван поддерживать закон и порядок[1006]. Даже назначение в 1410 году комиссии