– И все? Так просто?

– У всего есть своя цена, – загадочно улыбнулась Этель, – но не беспокойся, ничего серьезного. Я готова заплатить, лишь бы больше никто не пострадал.

– Может, я…

– Нет, – обрубила Этель, даже не дослушав. – Я зову тебя с собой не чтобы разделить плату. Ты нужен на случай, если я не смогу найти разлом, в который выброшу Якорь Ви. Я почти уверена, что теперь ты такой же, как и я, Зрячий. А значит, сможешь закончить наше дело, если я вдруг не сумею.

– Думаешь, он тебя не отпустит?

Она не ответила. Как призрак подплыла к окну, за которым уже смеркалось, и, глядя на темнеющее небо, сказала так, будто не слышала вопрос Дарена:

– Будь рядом, но не отсвечивай. Если что-то пойдет не так, я дам сигнал. Не пытайся меня спасти или, еще хуже, напасть на Ви. Хватай и беги. Понял?

– И что дальше? Думаешь, Ви меня не поймает?

– Я его задержку. Я попытаюсь.

– Без тебя я не справлюсь. Как я оставлю что-то в разломе, если даже не знаю, как он выглядит?

Этель обернулась. На ее губах играла печальная улыбка.

«Ты знаешь. Ты носил разлом на себе», – напомнил себе Дарен и поверженно опустил голову.

– Когда?

– Сегодня ночью, – без колебаний ответила Этель. – Лучше не тянуть с этим всем. И так наломали дров.

Дарен покосился на настенные часы, пластик которых выцвел от времени и выглядел блекло-желтым.

– Еще нет девяти. Потратим время на подготовку?

Этель фыркнула и лениво отмахнулась. Не составило труда понять, что это значит. Какая подготовка?

Девушка вновь отвернулась к окну, но Дарен успел заметить, как по щекам Этель покатились новые слезы.

– Потратим это время так, будто другого больше не будет, – горько выдавила Этель.

Тонкая, как огонек свечи, она походила на затухающую искру в сгущающихся сумерках. Кухня погружалась во мрак, но ни Этель, ни Дарен не включали свет.