В противоположность этому предприниматель является владельцем экономической единицы, обладает экономической властью и идет на рыночный риск, создавая стимулы для получения прибыли и предотвращения убытков[433]. Как гласит определение, критерием успеха предпринимателя является не выполнение центрального плана, а конкурентоспособность, то есть способность удовлетворять потребительский спрос. Естественно, «конкурентоспособность» не подразумевает наличия у предпринимателя каких-либо объективно выдающихся качеств, а на его успех оказывает влияние большое количество факторов, многие из которых не связаны с его личными талантами[434]. Но в конечном счете предприниматель может заработать, только если другие люди на рынке готовы платить за предлагаемый продукт, словом, если на товар есть спрос. Кроме того, предприниматель соревнуется за получение как рыночных, так и государственных контрактов в рамках прозрачных механизмов конкуренции, при этом другие предприниматели также могут свободно включиться в соревнование и выиграть контракт, предложив более выгодные условия. Это, конечно же, невозможно в экономике, где государство является монопольным владельцем. В такой экономике руководители государственных предприятий не «включаются» в соревнование, когда видят возможность получения прибыли, а назначаются высокопоставленными членами номенклатуры.

Подводя итог, можно сказать, что предприниматели являются основными экономическими акторами, тогда как руководители государственных предприятий – второстепенными, поскольку они подчиняются центральным планировщикам – основным экономическим акторам в коммунистических режимах. В капиталистической системе наиболее похожими на руководителей государственных предприятий акторами являются корпоративные менеджеры, в чьи задачи, однако, входит увеличение прибыли владельца, а не обеспечение выполнения центрального плана. Их сходство заключается в том, что руководители государственных предприятий, особенно в реформированных коммунистических режимах, – это тоже технократы, которые получили больше свободы в более децентрализованной системе. И хотя у них не было надлежащих средств для стимулирования прибыли и предотвращения убытков, поскольку бюджетные ограничения оставались довольно мягкими[435], технократические навыки позволили бывшим руководителям государственных предприятий стать предпринимателями после того, как с помощью приватизации была установлена капиталистическая система (выкуп менеджерами акций у сотрудников и повторная приватизация [♦ 5.5.2]). Как заметили Селеньи и его соавторы по поводу экономик стран Центральной и Восточной Европы 1990-х годов, «большинство руководящих позиций в посткоммунистическом корпоративном секторе экономики заняли прежние коммунистические технократы, более молодые и образованные, чем кадры старшего поколения»[436]. Однако это стало возможным только тогда, когда монополия государственной собственности была разрушена и появилась частная собственность. После смены режима частные акторы приобрели экономическую власть в среде, которая налагает ограничения на предпринимательскую деятельность на свободном рынке нормативно-правовыми средствами, а не задает производственный план в результате слияния экономической и политической сфер.