– Все хорошо. Даже очень хорошо, – в общих чертах отвечает Мэри. – Как Колти? Я так давно не слышала о нем.

Я улыбаюсь, не уверенная, правда ли она скучает по нему, или это лишь колкость по поводу его нежелания помириться с Эдвином и, как следствие, с ней. На самом деле, это неважно, и я честно отвечаю:

– У него все отлично. «Фокс» уже работает, он занимает должность регионального президента с полным штатом сотрудников. Он счастлив. Мы счастливы.

Ладно, возможно, я слишком хорошо стала разбираться в том, как быть милой, пока режешь по живому. Мои слова звучат как скромное хвастовство, к которому Мэри и ей подобные привыкли, но я точно знаю, что ей тяжело слышать об успехах Колтона. Она сделала ставку не на ту лошадь и много потеряла.

Очень много. Она потеряла всю свою семью. Этому я могу посочувствовать.

– Хорошо, просто замечательно, – говорит она дрожащим голосом. – А ты? Если у Колтона есть слуги, чем ты занимаешься?

Я кладу руку на свой плоский живот, зная, что это будет самая острая рана из всех, и надеюсь, что именно она удалит злокачественную опухоль по имени Эдвин Вулф из ее все еще бьющегося сердца, пока есть шанс.

– У меня все хорошо, спасибо, что спросили. Вынашиваю следующее поколение Сеймуров и вежливо не соглашаюсь с Ба, что ребенка следует назвать в честь ее деда. Невилл – красивое имя, но довольно устаревшее, не правда ли?

Ее глаза сияют: в них в равных пропорциях смешались надежда и боль.

– Сеймур? Вы имеете в виду Вулф? Хотя, полагаю, Невилл Вулф звучит не намного лучше, не так ли? – хихикает она.

Я удивлена, что она не знает. Даже шокирована. Даже если Ба или Лиззи не сказали ей, новость разлетелась вместе с нашим объявлением о свадьбе. Видите ли, когда мы поженились, я не просто взяла фамилию Колтона. Мы оба поменяли фамилию на Сеймур, в честь Ба и ее генеалогического древа. Она была тронута и даже заплакала, проклиная нас с Колтоном за потекшую тушь.

– Мы Сеймур, Мэри. Колтон и Эль Сеймур. Я думала, вы знаете.

Слезы переполняют ее, и я чувствую первую каплю надежды, что, может быть, она вернется.

– Мне стоило сказать что-нибудь о возвращении к своим корням, но он всегда был Вулф. До сих пор им остается.

Я нерешительно беру ее за руки, не готовая к такому знакомству с ней, но чувствую, что это правильно.

– Он Вулф до мозга гостей, но по крови он Сеймур. Как и вы, и этот ребенок тоже. Вы могли бы познакомиться с ним или с ней, если хотите.

Испытывать, дразнить, надеяться, молиться. Это самый деликатный вызов из всех, что я когда-либо бросала.

Она кивает.