И, плевать на то, что это лишь очередная договорённость. Очередной шантаж и отсутствие выбора. Она не сопротивляется. Она хоть и нехотя, но отвечает на его ласки. Да. Именно ласки. Всё не так, как раньше.

Смял футболку, задирая ту. Обнажая соблазнительную грудь и прижимаясь губами к голой коже. Гладкой и сладкой. Дико. Жадно. Облизывая соски и кусая нежную плоть. Срываясь на рычание и прерывисто дыша. Обжигая. Покрывая раскалёнными поцелуями бархат её тела.

Срываясь в пропасть этой неизбежной, преследующей его день и ночь похоти. Опускаясь на колени перед ней. Вылизывая. Ниже. Живот. Мягкий и подрагивающий от малейшего прикосновения. Языком нырнул в небольшое углубление пупка и тут же почувствовал под ним рябь мурашек. Тихий стон. Тянущее томление, сводящее спазмом низ живота.

Егор замер, поднимая голову и снова обращая внимание на небольшую грудь, торчащую из-под скомканной футболки. Крошки-соски слегка поблескивали от влаги. Его рука коснулась края трусиков. Поддела эластичную ткань, сдвигая в сторону и проводя костяшками по складочкам. Он смочил фаланги слюной, увлажняя их и задевая клитор. Массируя его и наслаждаясь тем, как он набухает от его натиска. Твердеет под его пальцами... Дани машинально приподняла бёдра и потянула его волосы. Выгнулась как кошка от настойчивых прикосновений. Зажмурилась, прогоняя мысли о том, что в очередной раз принимает собственное поражение. Попытка расслабиться потерпела фиаско. Это почти невозможно. Девушка чувствовала его пальцы на своей плоти. Чувствовала как клитор предательски запульсировал от его манипуляций. Колени слегка задрожали. Она скомкала одеяло в кулачках и задышала глубже.

— Ты лучшее, что было в моей жизни, Муха, — прошептал так, чтобы было слышно лишь ему. Подул на увлажнённые складки и кончиком языка провёл по ним. Ещё. Ещё...

Зашипел, когда она снова потянула за его волосы. Словно сделала попытку оттащить его от самого сокровенного. Оттолкнуть, чтобы не провалиться в эту пропасть окончательно.

— Пути назад нет, Даниэла, — уже громче. Ударяя наотмашь этими словами. До рези в глазах. До внеочередной остановки дыхания.

Перехватил её бёдра, сильно сжимая на них пальцы, и оставляя отметины на коже. Дёргая на себя. Проигнорировал незначительный бунт и впился горячим ртом в желанную плоть. Едва не вгрызаясь, но вовремя осекая себя. Языком проложил путь от клитора к углублению. Входя в неё и собирая крохи влаги. Её влаги. Сладкой, мать её, и такой крышесносной.

Она заскулила и, отпустив жёсткие пряди, приподнялась на локтях, осмеливаясь взглянуть на него. На тёмный затылок и широкий разворот плеч. На напряжённую спину, обтянутую тонкой тканью. На мускулы, бугрящиеся под ней. На свой напряжённый живот...ниже.