Иван обходил возы, вдыхал терпкий запах овощей и фруктов — тот единственный и неповторимый запах, который бывает только осенью и только на таких вот базарах. Иван помнил и любил этот запах еще с тех давних детских лет, когда они с отцом на лошади привозили сюда продавать гарбузы. Давно это было, еще до коллективизации. Уродились они тогда невиданно. Огромные, будто валуны, валялись по огороду. Крупные себе оставили, а мелкие, величиной с голову, погрузили в бричку и отвезли на базар, Помнит Иван, что они продали тогда эти гарбузы все сразу — возом. Какой-то мужик купил и попросил отвезти их к нему домой на окраину города…

«А сеянца нету… — огорченно подвел итоги своего скитания Иван. — Похоже, с цибулей у нас ничего не выйдет…»

Увидел — с одного грузовика продавали поросят. С заветренным лицом молодой мужик держал за задние ноги визжащего поросенка и громко спрашивал: «Кому?» Но люди лишь косились на него и проходили мимо: мало охотников находилось возиться с живым поросенком. Иван подошел поближе, остановился. «Мучит животное, — пожалел он поросенка. — Так же можно ноги ему повыкручивать…»

— Бери, отец, чего раздумываешь?

— Почем?

Тот сказал, и у Ивана вдруг екнуло сердце: «Купить? А што? Куплю, и пусть растет…» Набежали роем мысли, вспомнилось давнее, и он, схватившись за борт машины, вскарабкался на колесо.

— Они не простужены?

— Еще холодов не было! Не успели, потому и вывезли — до холодов.

Всегда так: поздний помет обречен, поэтому и продают осенью вот таких поросят. В колхозе их не уберечь, а частник может выходить: он его в хате будет держать, своим телом согревать, а сбережет.

— Маленькие дужа… — заметил Иван, лишь бы не молчать, а у самого все билась мысль: «Купить? Не купить?»

— Вырастет большой! Бери, не раздумывай. Ведь дешево!

«Вообще-то не дорого», — согласился Иван и опустил руку в кузов, хотел потрогать рукой поросенка. Не успел прикоснуться к одному, как он вдруг пружиной вывернулся из-под руки, хрюкнул и, отбежав на противоположную сторону, уставился на Ивана сердитым глазом.

— Ух ты какой прыткий! Поймай мне вон того, сердитого… Ишь, как насупырился!

Мужик легко поймал поросенка и, подняв его за задние ноги, поднес Ивану:

— Держи мешок!

— А ты осторожней, ноги ему не повреди, — Иван уже трясся над этим поросенком, как над своим. — Погляди, кабанчик?

Мужик повернул поросенка животом к Ивану, и тот удовлетворенно закивал:

— Ага, кабанчик! Давай, только осторожно, — и подставил мешок.

— Еще какого?

— Хватит!..