— Бери пару, им веселей будет. Один, он же скучать будет. Пару надо.

— И то верно. Ну, вон того ишо поймай… Вон, шустренький такой… Ага! Посмотри — кабанчик? — Иван растопырил мешок, принял и второго поросенка. Не слезая с колеса, расплатился, взял мешок и, держа на весу, спрыгнул на землю.

«Ничего, ничего, — успокаивал он себя. — Если вырастут, хватит и себе, и на базар: мясо тоже в цене, будет Гришке на квартиру… Кормить есть чем — и картоха, и бурак. Ничего, ничего… Нинка только б не ругалась. А че ей ругаться? Я сам буду их кормить… Конешно, и ей тоже достанется… Но ничего, ничего…»

Наискосок, минуя крытый рынок, Иван направился к трамвайной остановке. Он нес мешок в правой руке, нес осторожно, чтобы, не дай бог, не столкнуться с кем-нибудь да не ушибить покупку. Немного успокоившись, он уже приподнял голову, машинально поглядывал на витрины, читал вывески. И вдруг одна остановила его. «Семена», — прочитал он и не очень уверенно завернул в магазин. В многочисленных ковшиках на прилавке были выставлены различные семена, возле них ценники и красочные открытки: «Астра махровая», «Петунья», «Гвоздика садовая»… «Опять все цветочки…» — разочарованно подумал Иван и направился к выходу. Но зная, что спрос не бьет в нос, обратился к продавщице:

— Мне нужны семена цибули… Луку то есть. Не знаете, случаем, где их можно купить?

— Лук-сеянец, что ли?

— Да.

— Вот, есть у нас, — она указала на плошку с мелкими, как тараканы, луковичками.

— Во! — удивился Иван. — А я думал, и то цветы… Мне много надо, — сказал он жалостливым голосом. — Ведра два, три. Не найдется?

Продавщица заглянула под прилавок, вытащила бумажный мешок.

— Вот, полмешка осталось. Хватит?

— Да, может, хватит… — обрадовался Иван, но старался не выдать своей радости, договаривался спокойно. — Можно платить? Сколько?

Отсчитывал деньги, а у самого руки дрожали — все еще не верил в удачу, думал, не купит семян. И вдруг — на тебе!

Продавщица оказалась на редкость доброй, отдала Ивану сеянец вместе с мешком, да еще нашла ему толстую полиэтиленовую веревку. Иван перевязал мешок поперек, закинул на спину, просунул левую руку в петлю веревки, правой подхватил мешок с поросятами и, толкнув плечом двери, обернулся к продавщице.

— Спасибо вам большое, — растроганно сказал он и, не дожидаясь ответа, вышел на улицу.

В трамвае ехал в тамбуре, примостив в уголке свою ношу. И хотя в это время народу было мало, он все равно ревниво защищал спиной свой живой груз, держа всю дорогу мешок раскрытым, чтобы поросятам было чем дышать. Поросята похрюкивали при сильных встрясках вагона, но в общем-то вели себя спокойно, и до последней остановки Иван доехал без приключений. Сошел с трамвая и направился к шоссе, к пятачку возле посадки, где шофера брали попутчиков. Ждать Ивану пришлось недолго, вскоре он уже трясся в кузове машины, держа на коленях мешок с поросятами. Одну руку сунул внутрь мешка, поддел ладонь под мягкий животик поросенка и так и держал его всю дорогу, ощущая, как у того бьется испуганное сердчишко. «Маленькие ишо, на ладони умещается, — думал Иван ласково. — Но ничего, были б здоровые, а то вырастете. Дверь в сарае надо будет утеплить. Соломы где-то достать на подстилку…»