После этого я узнал, что Маню – такой друг, о котором можно только мечтать.

Он заменил мне отца.

* * *

Удар такой сильный, что я падаю на колени. Прямо посреди тюремного двора. Вокруг меня стоят люди, которые молча на меня смотрят.

Молчание здесь вещь редкая. И это плохой знак.

Меня окружают. В глазах некоторых застыл немой вопрос. В глазах иных – безучастность или сострадание. Для прочих я лишь добыча. Больное животное, которое можно убить при первом удобном случае.

Я, Изри, не устоял на ногах. Я упал. Позабыл о гордости, о своей значимости. Я уже не знаю, кто я.

Тот тип на носилках не выжил. Его страдания закончились. Для меня же лишь начинается медленная агония.

Тот тип на носилках умер по дороге в больницу.

Тот тип на носилках был Маню.

96

96

– Кстати, Тама, прикол хочешь? Маню сдох. Горло перерезали… Кровь хлестала, как из свиньи… В душевой замочили, как тебе?.. Голым… Ужасная смерть, ужасная… Представляю, как себя чувствует наш бедненький Изри… А все из-за тебя!

Грег пристально на меня смотрит, ждет реакции. Криков, слез. Но мне так плохо, что я даже не двигаюсь.

– А знаешь, что самое смешное? За убийство Маню я заплатил денюжками нашего дорогого Изри!..

Я сползаю по стенке в шкафу, пока мой палач запирает дверь.

Маню умер из-за меня.

Изри потерял того, кого почитал, как отца.

Я больше не могу плакать. Сил нет. Конец близок.

Я жила в постирочной, на лоджии. Думала, что хуже не бывает. Как я ошибалась.