И полчаса с последнего школьного звонка.

Зимин в полудрёме сидел на переднем пассажирском сидении, и только его тихие замечания, куда не забыть свернуть, давали понять, что он не спит.

– Да что я там – не был, что ли? – проворчал водитель на очередную команду Зимина. – Приехали.

Варя вздрогнула. Широко распахнув глаза, жадно завертела головой по сторонам, пытаясь понять, куда они приехали. Рука загремела цепью наручника в поисках руки Фила. Нашла. Они переплелись пальцами не глядя и так и замерли, прижав ладонь к ладони.

Вокруг простиралось белое поле нетронутого снега – пустырь, посреди которого одиноким осколком жизни маячил какой-то полуразрушенный домик (не то трансформаторная будка, не то попытка начать строить здесь дом). Варя осторожно покосилась по сторонам. Тонкой розоватой линией справа тянулись десятиэтажки.

– Граница районов, – тихо выдохнул Фил.

– Правильно, Шаховской, – добродушно осклабился Зимин и повернулся к ним; его светло-зелёные глаза сверкнули ехидством Виктора. – Не напрягайтесь. Я вам зла не причиню. Сам отец.

Пальцы Фила сжались до дрожи. Варя успокаивающе погладила его шрам у большого пальца и качнула головой, внимательно изучая Зимина. Он казался совершенно безобидным и даже чем-то похожим на папу: с такой же благородной сединой в волосах, в небрежно распахнутом пальто, двигающийся уверенно. Но каждый его взгляд, каждое слово отзывалось в Варе первородным зовом к побегу. И только пальцы Фила, скользящие по обветренной коже, немножко успокаивали.

– Когда мы Шаху звонили?

– Минут пятнадцать назад, – отозвался рыжий.

– Подождём, – благосклонно кивнул Зимин.

Как будто отсрочил их казнь.

Время ожидания тянулось ужасно медленно. Казалось, Варя даже слышала методичное потрескивание метронома – как в фильмах. Тик. Так. Клик. Клак. И Варя вдруг подумала, как много ещё хотела сделать. Она хотела получить красный аттестат, побродить тёмной летней ночью по городу, сверкающему яркими огнями, потусить на заброшке вместе с Филом и Тёмкой, погулять по городскому парку с родителями и, в конце концов, встретить рассвет с Филом! Не один – все!

А ещё прямо сейчас до боли в желудке захотелось капучино и шоколадного мороженого с ореховым сиропом.

И всего одно движение Зимина могло всё это оборвать. Раз – и всё.

Варя смотрела слишком много фильмов, чтобы наивно верить в счастливое освобождение заложников после исполнения всех требований захватчиков. А у её телефона, стоящего под магнитолой, мерцал экран контактом «Мамочка» уже в третий раз.

Страх выбрался наружу судорожной дрожью, браслет наручников больно впился в кожу. Фил осторожно распутал их пальцы и пощекотал мизинцем ребро ладони. Губы нервно дрогнули, и Варя оторвалась от созерцания смартфона. Фил смотрел на неё устало, и в его голубых глазах Варе чудилась горькая вина за всё, что происходит. Он ободряюще улыбнулся краем губ и снова бережно переплёл их пальцы.