— Стой! — гаркнул Леден и подоспел вовремя, чтобы за руку его, занесённую для удара, схватить.

Зуличанин едва жив был — и так подохнет. Да может успеет чего рассказать.

— Куда Гроздан уехал? — Леден схватил его за грудки, поднимая с земли и усаживая.

Тот накренился опасно — вот-вот снова свалится, а там уж не поднимется вдругорядь.

— Куда княжну увёз? — едва не в ухо ему гаркнул Чаян, присаживаясь рядом с ним на корточки. Зуличанин посмотрел на него мутно.

— В свою сторону увёз, вестимо. На лодью сядут под Ореховицей.

— Какой дорогой скрылся? Говори быстро! — Леден уж и заозирался, пытаясь хоть какие-то следы увидать.

Кметь махнул рукой на север и завалился на спину тяжко. Ещё что выспросить бы у него, да не ответит — испустил дух. Чего ждать? Нагонять надо княжича, пока быстрым ходом — по воде — не умыкнул он княжну снова. Ближники поняли всё без слов. Как собрались одной гурьбой после того, как лагерь прошарили — так и выехали дальше. Может, не успел ещё Гроздан далеко уйти.

Леден пригибался к шее коня, давясь собственным сердцем, что в горле застревало. На смелый шаг пошла Елица, чтобы время потянуть, боярышню выручить. И сама в трясину угодила. Можно было о том догадаться, что, коль случилась всё ж битва, не отдаст княжич так просто её. Хотя бы что-то урвать попытается. Да всё ж не верилось поначалу, что настолько труслив он окажется, чтобы войско своё бросить на растерзание противнику.

Неведомо когда уехал он и увёз Елицу — удастся ли нагнать? Коли затемно, так слишком много их теперь вёрст разделяет. Леден старался о том не думать, только подгонял коня, а тот нёс его быстро по дороге, что шла на север, к Ореховице. Приходилось иногда всё ж давать лошадям отдых. Да не короткий. Растягивалась вереница воинов по тропе далеко, змеилась меж деревьев. Бежало в чащу зверьё вспугнутое и птицы — далеко от страшного грохота копыт.

Скоро показались в чуть влажной земле и следы. Обоза небольшого — телеги две — и подков. Не так и много воинов ушло с Грозданом — но и достаточно. Видно, самые ближние. Может, и Камян там окажется: ведь вряд ли пёс этот княжича оставит. Казалось уж, слишком далеко от Велеборска уехали. Кабы не посчитали собственные воины, что княжичи их оставили. Да воеводы знают, что это не так. Лишь бы дал Перун справедливый им выжить всем — редко таких мужей отважных и преданных столу княжескому встретишь. Но в том разбираться по возвращении придётся.

— Загоним лошадей, — сетовали кмети то и дело.

Но и понимали сами, что торопиться надо. Сократить вёрсты те, что разделяли их сейчас с зуличанами. Леден с Чаяном ничего не отвечали: что скажешь тут? Чуть отдохнув, снова в сёдла громоздились — и ехали, когда рысью, когда галопом вовсе — до ломоты в ногах, до онемения сжатых на поводьях пальцев. Сумерки уж начали опускаться на бор сосновый, который вырос по обе стороны дороги после светлой полосы березняка. Спустилось Око к окоёму, путасясь в ветвях ломатых и в облаках, что вытянулись по небу в стороны тонкими обрывками.