Часы летели; вечер приближался. И все засуетились, встали и пошли в направлении к замку, где находились экипажи. Проходя мимо прудов, все остановились, чтобы в последний раз полюбоваться Царицыном. Везде горели яркие, передвечерние краски; небо рдело, листья переливчато блистали, возмущенные поднявшимся ветерком; растопленным золотом струились отдаленные воды; резко отделялись от темной зелени деревьев красноватые башенки в беседках, кое-где разбросанных по саду. “Прощай, Царицыно, не забудем мы сегодняшнюю поездку!” - промолвила Анна Васильевна».

В последней трети XIX века Царицыно стало деятельно осваиваться дачниками, а причиной сего стало открытие железнодорожного сообщения в 1865 году по Московско-Курской железной дороге. Особенно людно было в летние месяцы, иметь дачу в Царицыне стало весьма престижно, что отражало формирование новой культуры дачного отдыха в России, и в Москве в частности. Кто раньше мог позволить себе иметь дачу? Лишь богатые да сиятельные москвичи. Свои загородные имения они называли «подмосковными».

Царицынские дачи появились и на месте знаменитых баженовских оранжерей, представлявших собою к середине XIX века хорошо развитое хозяйство, самое лучшее в окрестностях Первопрестольной. Если постройки бывшей резиденции пришли в упадок, то здесь вышло все с точностью до наоборот: фруктами из оранжерей кормили всю Москву, да и доход был приличный. А в питомнике выращивали саженцы для обновления царицынских садов, на продажу.

«Царицынские оранжереи находятся в самом цветущем состоянии. В окрестностях Москвы они не имеют равных себе ни по обширности своей, ни по достоинству лелеемых в них плодов», - писал П. П. Свиньин в 1839 году в очерке «Царицыно».

Отдых в Царицыне приобрел все признаки цивилизованности. К услугам жителей дачных поселков были почта и телеграф, аптека, магазины и ресторан, лодочная станция и купальни, летний театр с синематографом и, конечно, рыбная ловля. О рыбе, водившейся в царицынских прудах (их еще называют цареборисовскими), ходили легенды издавна. Местные жители рассказывали, что в конце XVIII века в прудах Царицына выловили огромных размеров щуку, в жабрах которой нашли золотое кольцо с выгравированной надписью «Посадил царь Борис Федорович». Это дало некоторым повод утверждать, что щуки живут более двух веков.

Довольно скоро число москвичей, имеющих дачи или арендующих их на лето, стало быстро расти. К концу века количество дач в Царицыне превысило тысячу. Царицыно полюбили представители русской интеллигенции. На берегах царицынских прудов предавались неге Лев Толстой, Иван Бунин, Андрей Белый, Михаил Врубель, Федор Шаляпин, Леонид Собинов, Петр Чайковский, Федор Достоевский и многие другие. Сам Чехов рассматривал возможность купить дачу в Царицыне, о чем писал своей супруге Ольге Книппер. Легенда гласит, что вырубка царицынских садов послужила основой для написания пьесы «Вишневый сад».