Кранц улыбнулся и махнул им рукой.

— Послушай, русский, — тихонько сказал Ливэй, — а вот существа… скажи, они не убьют меня? Какими демонами они становятся, когда вырастают… — и содрогнулся.

— За помощь? — ужасно удивился Кранц.

Ливэй бросил на него быстрый досадливый взгляд — и подошёл к шедми, держа руки перед грудью, часто дыша и горбясь.

Шедми к нему обернулись. От их взглядов Ливэя скорчило совсем, он, видно, хотел поклониться, но ему было не разогнуться — и, наверное, нестерпимо смотреть в их лица.

— Послушайте, — пролепетал Ливэй, — клянусь… клянусь могилой отца, я не убивал. Ни одного. Я препарировал, да, но уже мёртвых. Клянусь.

— Если ты поможешь живым, это не будет иметь значения, — медленно и чисто сказал по-английски темноволосый парень.

Ливэй оглянулся на Кранца — и Кранц кивнул.

Ливэй облизал губы, с трудом поднял глаза — и содрогнулся снова.

— Человек, — сказал Лэнга с помощью дешифратора, — говори.

— Я дам лоцмана, — сказал Ливэй. Его голос сорвался, он кашлянул и продолжил. — Вы приведёте субмарину к базе, чтоб принять… их… существ… ваших детей… на борт. Вот. Потому что катер… он маленький. И потом, опасно на катере… а на субмарине есть защита от радаров.

— Давай лоцмана, — сказал Лэнга.

Китаец лет тридцати пяти, маленький плотный мужичок с простецким лицом, попятился.

— Босс, — пробормотал он, — с ними я в море не пойду. Ни за какие деньги. Лучше здесь меня убейте.

Никто и среагировать не успел — рядом с ним вдруг появился Бердин. Помахал перед носом китайца рукой с портативным дешифратором в браслете, хохотнул:

— Брось! — и толкнул китайца в плечо. — У них такие рыбки… ух, какие рыбки! Увидишь изнутри — обалдеешь. Ещё детям будешь рассказывать, на чём в море ходил.

У китайца так явно отлегло, что он даже выдохнул:

— Так ты тоже идёшь?

Бердин ухмыльнулся открыто и глуповато и кивнул:

— Ай, брось! Я с ними уже ходил, что ты думаешь… Он — мой кореш, — и подтолкнул Лэнгу плечом.