— Том, — промямлил он, — ты что?

Она сощурилась — в лютой ярости:

— Я, знаешь, вот что: я не могу спать с человеком, который думает, как беременную женщину и мать с ребёнком будет забивать на мясо. Ясно?

Я её взял и обнял, за плечо. И она подалась ко мне — и посмотрела снизу в глаза, мол, правильно я говорю? А я чуть-чуть ей кивнул. И сказал пацанам:

— Даже не знаю, почему это у меня невестка — человек, а сыновья — чёрт знает что.

— Они же не люди! — вякнул Петька.

— Ну и что! — отрезала Томка. — Хоть бы они были разумные букахи из ГС, которых раньше по ВИД-ФЕДу показывали, какая разница?! Славка как-то сказал: наседку на суп забить — не по-людски… а беременную шельму — по-каковски? Гады. Вы просто гады.

Славка зажмурился, стал мотать головой — еле-еле посмотрел на нас:

— Бать, Том… не знаю… не подумал как-то… что они…

Петька скорчил презрительную мину:

— Им же всё равно хана!

И Томка резанула:

— А ты и рад! Прикинул, сколько будет стоить разделать чужих женщин, как говядину, да? Ты дурак, подонок и дурак, а я их видела. Они — люди, хоть и не похожи. А ты — палач.

Я ей не мешал. Женщина — она может круто вправить мозги. Лучше мужика. Они на то и нужны, чтобы вправлять мозги, у них это в душе прописано.

Славка подал голос:

— Ну Том, им же впрямь некуда…

А Томка сдвинула рукав с браслета здоровья — и мы все увидели, как на нём мигает зелёный огонёк «демо-плюса»:

— А если бы мне было некуда? Я сегодня узнала, что тоже беременная. Жаль, что меня нельзя пустить в переработку, да? Я столько не стою, да?

Славка покраснел, как вишня, чуть не до слёз — я видел, он её обнять хотел, да не посмел. Томка была реально страшная. А Светка сказала:

— Пап, а у тебя где карабин? Дедушкин?