– Это еще зачем? – возмутился Шавкат. Ему вовсе не улыбалось распаковывать мешки и ворошить сундуки, в которых он только вчера пересчитал все деньги.

– Не рассуждать! Выполнять! Совсем распустились, дармоеды. И приведите мне мулов жирного борова Касыма. И еще его дутар.

– Прости, Ахмед, – произнес все тот же Шавкат, – но дутар… он того, чуть-чуть сломался. Стальной Коготь пытался на нем играть.

– Нашли кому давать инструмент! – проворчал Ахмед, слезая с коня. – Ладно, перебьемся без дутара.

Разбойники забегали по пещере, исполняя приказ правой руки главаря. Сам предводитель сполз с коня, доковылял до «трона» и развалился на нем в задумчивой позе Марата, размышляющего о революционном терроре. Махсум был не в духе, и никто не решался его беспокоить. На его угрюмой физиономии словно было написано: «Не беспокоить! Опасно для жизни!» И все обходили его стороной, даже Ахмед долго не решался приблизиться к своему шефу, но когда мулы были готовы, и мешок с камнями и толикой золотых динаров уже привязали к спине одного из них, Ахмед все-таки решился подойти.

– Шеф?

– Чего тебе, Ахмед? – не отрывая взгляда от кончиков собственных сапог, вяло спросил Махсум.

– Шеф, мулы готовы.

– Ну?

– Я говорю: мулы готовы – пора ехать.

– И?

– Вы разве не поедете?

– Зачем?

– Как зачем? А Касым?

– Ахмед, ты такой нудный иногда бываешь. – Махсум нехотя сполз с «трона» и поплелся к коню. – Поехали, только я тебя честно предупредил.

– Значит, вы говорили серьезно? А я решил, что это… Как вы говорили? Бзднительность?

– Ахмед, я тебя умоляю, кончай всякие глупости запоминать! – Махсум одарил телохранителя не очень приветливым взглядом исподлобья. – Скоро совсем по-человечески говорить разучишься.

– Но я думал, так круче!

– Чушь все это, – устало покачал головой Махсум.

– Но…