Лофотрохозои (Lophotrochozoa), как молекулярные систематики назвали эту группу, объединяющую животных с лофофором (брахиоподы, мшанки, форониды) или с личинкой трохофорой (моллюски, кольчецы), имеют не просто много общих генов, но и общих предков, которых порой весьма непросто отличить друг от друга (рис. 16.1). Так, если выложить в ряд раннекембрийских фрагмохету, халькиерию и дейлиатию (Dailyatia), найти общие черты у них проще, чем различия. Это и сегментированное (кольчатое) тело, и покровные пластинки, и жабры (у древних кольчецов они были такими же, как у моллюсков), и отсутствие выраженного головного отдела. Дейлиатия – это еще одна томмотиида, но не сидевшая на одном месте, а, видимо, ползавшая: у нее парные асимметричные склериты, которые можно правильно расположить лишь вдоль двусторонне-симметричного тела (рис. 16.1.3).

Так что среди древнейших лофофорат были и подвижные формы. А среди предковых моллюсков – сидячие. Назывались они ханцеллорииды (Chancelloriida; по горе Канцеллер, расположенной рядом со сланцем Бёрджесс) и прикрывали свое тело точно такими же полыми шипами-склеритами, как халькиерии (рис. 16.1.17, 20.19). Только шипы эти были собраны в звездчатые розетки и покрывали радиально-симметричное тело. Ханцеллорииды, появившиеся на исходе эдиакарского периода, жили везде – и среди археоциатовых рифов, и на обширных иловых полях, ставших сланцами Чэнцзян и Бёрджесс. Но дожили лишь до начала среднекембрийской эпохи, быстро вымерли и в сплющенном виде уподобились игольчатым губкам. Вот только вместо спикул у них склериты, пор в теле не было, а поверхность между склеритами покрывала сплошная кожистая мембрана. Да и тело они могли сокращать, как хотели, защищая шипами свою внутреннюю полость, чего губки не могут (рис. 20.19б).

Так что образ жизни общих предков лофотрохозой – ползали они или сидели на месте – пока остается загадкой.

Часть IV Пора линять

Часть IV

Пора линять

Глава 21 Вино с трилобитами. Арагон

Глава 21

Вино с трилобитами. Арагон

«…И совсем недавно эта странная птица, Archeopteryx, с длинным, как у ящерицы, хвостом, несущим по паре перьев на каждом сочленении, и с крыльями, снабженными тремя свободными когтями, была открыта в оолитовых сланцах Зольнхофен. Вряд ли какое-либо из современных открытий доказывает убедительнее, чем это, как мало мы еще знаем о прежних обитателях мира»[43], – с восторгом и удивлением истинного ученого отмечал Чарльз Дарвин в шестой редакции «Происхождения видов».