На этом заканчивается история современных лофофорат, но не будем забывать и тех, кого уже нет рядом с нами. Конечно, большинство устаревших конструкций осталось в далеком эдиакарском-кембрийском прошлом. Однако была среди лофофорат по крайней мере еще одна интересная группа, о которой стоит упомянуть. Палеонтологи знали представителей этой группы давно, но не догадывались, кто это: тентакулитоидов относили отчасти к моллюскам, а отчасти к кольчатым червям. Тентакулитоиды (Tentaculitoida; от лат. tentaculum – щупать) существовали в трех довольно разных формах с середины ордовикского периода (460 млн лет назад). Все они были миниатюрными созданиями – несколько миллиметров длиной или в диаметре. Силурийско-девонские тентакулиты (Tentaculitida) строили узкоконические раковинки (обычно до 1,5 см длиной) с тонкими продольными и резко выступающими поперечными ребрами, создававшими на поверхности сетчатую скульптуру (рис. 20.15). Из-за миниатюрности и отсутствия каких-либо следов прикрепления считалось, что тентакулиты, населявшие исключительно тропические моря, переносились по воле волн и течений. (Именно из-за похожести раковин на «домики» планктонных моллюсков их долгое время и относили к таковым.) Однако там, где их раковинки сохранились лучше всего, например в хунсрюкских сланцах, видно, что они тесно облепляли раковины наутилоидов, расположившись щупальцами в сторону головы моллюска, и при жизни путешествовали, как пассажиры.

Похожие на ребристые рожки, ордовикско-каменноугольные корнулиты (Cornulitida; от лат. cornu – рог и греч. λιτοζ – простой), наоборот, с самого начала взрослой жизни (как только личинка оседала на дно), старались закрепиться на гальке или чьем-то скелете, а лучше – спрятаться между шипов морской лилии или ребер раковины брахиоподы (рис. 20.16). Некоторые корнулиты даже успевали прилепиться к парящим в водной толще граптолитам и путешествовали вместе с ними.

Свернутые в уплощенную спираль микроконхиды (Microcochida; от греч. µικροζ – малый, небольшой и κοχλοσ – раковина) прожили наиболее долгую и интересную жизнь. Они появились к концу ордовикского периода (450 млн лет назад), в девонском (задолго до мшанок) освоили пресные водоемы и пережили все потрясения конца палеозойской эры (рис. 20.17, 20.18).

В раннетриасовую эпоху они стали первыми, кто воспрянул духом после пермско-триасовой катастрофы, и заселили буквально все пространство от глубоких морей до мелководья, а также реки и озера (рис. 15.2). Пока не вернулись губки и кораллы, микроконхиды даже строили рифы, широкими оборотами вытягивая раковину вверх. Подобно корнулитам, они закреплялись на различных организмах: могли плотно, как мшанки, обрастать погруженные в воду стебли и листья растений, могли осесть на пустых раковинах двустворок, панцирях пресноводных рачков и мечехвостов. Лишь в середине юрского периода (около 165 млн лет назад) из морей их вытеснили кольчатые черви, свернувшиеся такой же известковой спиралью, а из озер – пресноводные мшанки. Последние повели себя совсем не как родственники, хотя таковыми и являлись. Ведь изучение микроструктуры раковины микроконхид (а также корнулитов и тентакулитов) показало, что она слоистая, со складчатыми столбиками и с порами, такая же, как у мшанок и брахиопод, – у лофофорат.