— Не могу. Не мучай, говори.

— От семидесяти до восьмидесяти тысяч фунтов! — радостно выкрикнула Элфрида.

— Я, наверное, не расслышал. Этого быть не может.

— Нет, ты правильно расслышал, и я ничего не путаю. Джеми сказал, что его коллега считает, будто мои часы очень серьезная находка для любого коллекционера. Как тебе нравится это чудное слово «серьезная»? Что у них есть шанс попасть в «Бутби» на распродажу ценных напольных, настольных и наручных часов и морских хронометров, и что цена может даже повыситься.

— Нет слов.

— Я все время твердила себе, что залог моей безбедной старости — маленькая картина, а оказалось, что настоящей ценностью были часы. Ну разве это не здорово, что никто не стащил их с каминной полки в моем доме на Пултонс-роу?

— Это просто чудо. Ты же никогда не запирала входную дверь. Но ведь ты не думаешь продавать часы? Не надо этого делать.

— Оскар, ну ради всего святого! Разумеется, я хочу их продать. Неужели ты не понимаешь? Ведь на эти деньги мы сможем сделать из «виллы» Билликлифа очень милое и приятное местечко. Разбить зимний сад. Пристроить крыло с залом для бальных танцев…

— Послушай, Элфрида. Если ты продашь часы, это будут твои деньги, только твои.

— Оскар, послушай и ты меня. Деньги эти принадлежат нам. И мы окончим наши дни в очаровательном маленьком домике, полном солнечного света, как в Усадьбе. И если хочешь, мы тоже будем выращивать картошку и лук-порей, а нашей соседкой будет Роза Миллер. Рядом — парк и шикарная гостиница, бывший особняк твоей бабушки. Ну разве можно желать большего? Ведь это замечательно. Разве тебя не волнует такая чудесная, потрясающая перспектива?

— Разумеется, волнует, но, дорогая моя девочка, мы должны быть практичны и разумны.

— Не желаю быть практичной! Ненавижу разум! Мне хочется выскочить на улицу и танцевать. И всем прокричать с крыши, как нам повезло.

Оскар обдумал ее слова, как будто и впрямь она собиралась так поступить, и твердо сказал:

— Нет.

— Нет?

— Пока нет. Мне не хотелось бы никому ничего рассказывать, пока я не поговорю с Сэмом. Он должен знать, что мы собираемся продать половину дома. Он не ожидает этого и считает, что на его предложение купить нашу часть мы ответим отказом. То, что ему не надо будет искать другое жилье, будет для него большим облегчением. У него и так сейчас полно забот. Но мы должны ввести его в курс дела до того, как он уедет, а то мы его уже не увидим. И кроме того, ему ведь тоже надо время, чтобы все обдумать и, может быть, собрать деньги. Мы же не знаем, как у него обстоят дела. Но, конечно, мы ему первому предложим купить нашу половину.