Чем бы ни являлась католическая церковь, она явно не про то, чтобы смиренно склонять голову.

Официантки, должно быть, услышали жалобные мольбы Шея Фергюсона и принялись протягивать руки между гостями с вопросом: «Красное или белое?»

– Я бы предпочел капельку виски, всего лишь капельку, – сказал отец Риордан.

– Пойду спрошу, святой отец, – ответила официантка.

– Спасибо, Дейрдре! Ты славная девочка.

Дейрдре, изо всех сил стараясь угодить приходскому священнику, побежала к тетушке Эйлин, забыв наполнить бокалы Элизабет и Шея Фергюсона. Лицо Шея вытянулось.

– Пресвятая Дева, куда подевалась эта девчонка? – спросил он у Элизабет. – Ты ее куда-то послала?

– Несколько минут можно и потерпеть, – улыбнулась Элизабет, стараясь его успокоить, и подумала, что он весьма неприятный тип.

Ради Эшлинг хотелось бы надеяться, что они с Тони не слишком близки, хотя кто его знает: раз Тони выбрал его шафером, то они наверняка достаточно хорошо знают друг друга. Эшлинг редко говорила про друзей Тони. Он вечно проводил время либо в гостинице с компанией, либо где-то еще с парнями. Надо полагать, Шей как раз один из тех самых парней. Элизабет оглядела столовую, пытаясь опознать, кто еще мог быть из их братии.

За большим столом в форме подковы гости сидели близко друг к другу, так как столовая гостиницы не была рассчитана на то, чтобы устраивать свадебный завтрак на семьдесят три человека. Официантки неуклюже протискивались в узкие промежутки между стеной и спинками стульев, разнося тарелки с курицей, ветчиной и салатом. Элизабет не обнаружила никого, кто выглядел бы как один из друзей Тони Мюррея, поскольку среди собравшихся почти не было мужчин его возраста. Возможно, число приглашенных пришлось сократить, потому что свадьбу решили провести в узком семейном кругу.

– Тебе хорошо говорить, – прервал ее размышления Шей. – Тебе-то толкать речь не надо. А мне нужно поздравления зачитывать… и еще сказать что-нибудь умное.

– Уверена, вы скажете потрясающую речь, – заверила его Элизабет.

– Потъясающую ъечь, – передразнил он ее британский акцент. – Вот уж точно, потрясение будет то еще… – Шей повернулся к жениху. – Как ты там, старина Тони, проказник ты этакий! Давай наворачивай побольше, скоро тебе понадобятся силенки…

Миссис Мюррей, поглощенная разговором с отцом Махони, посмотрела на Шея и нахмурилась, а Эшлинг улыбнулась.

– Все верно, Эшлинг, накорми его получше, да пусть мяса побольше ест! – продолжал Шей, ободренный ее улыбкой. – Никакой курицы и ветчины, а настоящее мясо!

Он засмеялся, раздуваясь от гордости, и тут наконец-то принесли вино. Шей осушил бокал одним глотком и, прежде чем официантка успела передать Джоанни ее бокал, выпил и его тоже.