— И что ты чувствовала?

— Ничего. К нему — ничего. Мне все равно, жив он или мертв.

Доброе лицо Барбары выражало страдание.

— Ой, да сядь ты, Барбара, бога ради, сядь и выпей ирландского кофе.

— Я давно не пила ирландский кофе. Помнишь то ярко-голубое платье, которое мало мне на размер?..

— Забудь про чертово голубое платье. Не будет никакой свадьбы.

— Тогда мне, пожалуй, большой стакан бренди, — сказала Барбара.

— Мама?

— Это ты, Карл?

— Да, мама. Все будет хорошо.

— Прости, Карл.

— Не за что, мама, это же был несчастный случай.

— Да. Прости, что я не умерла прямо там на месте и не оставила вас всех нормально жить дальше.

— Мама, ты поправишься, и мы все рады, что не случилось ничего серьезного.

— Я сожалею о сказанном.

— Мы все говорим то, чего на самом деле не думаем. — Он погладил ее по руке.

— Я не хотела причинить боль, — сказала она.

— И я не хотел, мама.

Розмари закрыла глаза. Карл вышел из палаты.