– Простите, а кто вы? И как сюда попали?
Я не собираюсь делиться с ним подозрениями, что «человек», впустивший меня сюда, – скорее всего, привидение. И отвечаю:
– Я ищу сотрудницу по имени Талула.
Черты его смягчаются.
– Она была вашей подругой?
– Нет, просто знакомой.
– Талула умерла около трех месяцев назад. Похоже, у нее были какие-то проблемы с сердцем, вовремя не диагностированные. Она тогда как раз усиленно тренировалась, хотела принять участие в мини-марафоне. – Бородач сует руку в карман лабораторного халата. – Мне очень жаль, что пришлось сообщить вам такую печальную новость.
Пошатываясь, я выхожу из кабинета, иду мимо секретарши за столом, охранника, присевшей на подоконник девушки, которая звонит по телефону. Не могу понять, кто из них живой, а кто мертвец, поэтому смотрю в землю, чтобы ни с кем не встречаться взглядом.
В машине я включаю на полную мощность кондиционер и закрываю глаза. Как же так? Совсем недавно Верджил сидел рядом со мной, а Дженна вот тут, на заднем сиденье. Я разговаривала с ними, прикасалась к ним, слышала их голоса ясно, как звон церковного колокола.
Нажимаю «вызов» и слышу механический голос: «Набранный вами номер не существует».
Но этого просто не может быть. Не может, потому что масса людей видели меня с Верджилом и Дженной.
Завожу мотор и с визгом выезжаю с парковки – еду обратно в столовую, где сегодня утром наш столик обслуживала грубая официантка. Вхожу в здание, над головой звякает колокольчик, из музыкального автомата доносится голос Крисси Хайд: она поет о мелочи в своем кармане. Вытягивая шею, я шарю взглядом поверх высоких спинок красных кожаных диванов – ищу принимавшую у нас заказ женщину.
Она обслуживает столик, за которым полно детишек в футбольной форме.
– Эй! – окликаю я ее. – Вы меня помните?
– Никогда не забываю чаевые в три цента, – огрызается официантка.
Следом за ней я иду к кассе и спрашиваю: