За целые сутки Юэн ни капли не надоел, хоть Бернарду было как-то непривычно ощущать, что он с кем-то проводит уже столько времени. Они сидели на кухне, пили содовую, Юэн – апельсиновую, Бернард – виноградную, ели пиццу, разговаривали и перешучивались так непринужденно, будто это было чем-то обыденным, чем-то, что уже повторялось не раз. Бернард даже подумал, что вот так они смогли бы проболтать до самого утра, несмотря на усталое состояние. Но в какой-то момент он заставил поднять себя с места и сообщить, что идет спать.

Юэн посмотрел на него снизу вверх таким потерянным взглядом, будто Бернард решил покинуть его в разгар самого интересного разговора. Может, Юэн чувствовал в этот момент то же самое, что и Бернард, – а что мешало им сидеть на кухне до утра? Можно заказать еще пиццы и содовой. А может, Бернарду все это просто казалось. Привиделось, как привиделись мать и отец сегодня. Если ему видится такое, значит, мозг способен на разного рода фантазии, в том числе и обыденные.

– Ты не против, если я поиграю на гитаре здесь, внизу? – спросил Юэн. – Я негромко.

– Не против. Удачной импровизации.

Теплая вода его разморила. Расслабила напряженные мышцы, и, выходя из душа, Бернард в полной мере ощутил всю усталость, накопившуюся за день. Пока шел к своей комнате, поднимаясь по лестнице и просушивая полотенцем волосы, он слышал, как из гостиной доносилось приглушенное пение.

Больше он ничего не разобрал, да и в восприятии все начинало сливаться.

Бернард выключил свет в комнате и лег в кровать. Перед глазами понеслись яркие моменты прошедшего дня, будто кто-то запустил в воздух сразу тысячи снимков, а ветер игрался с ними, то опуская, то поднимая.

Грегор и Инесс. Отец и мать. Бернард никому в жизни не рассказывал таких подробностей, какие сегодня рассказал Юэну. Он даже в мыслях их не озвучивал. Мама, Папа. Их не хватало. Они ушли слишком рано.

Бернард повернулся к стенке и, скрючившись в позе эмбриона, заплакал. Заплакал впервые с тех пор, когда ему в детстве снились кошмары.

21

Юэн был благодарен Бернарду за то, что разрешил перекантоваться у него пару дней. Однако основная проблема заключалась не в жилье. В конце концов, можно было заявиться домой, устроить грандиозный скандал с Вилли, потом долго успокаивать Джи, но по крайней мере иметь угол, где можно поесть, принять душ и переночевать. С уходом из группы Юэн потерял свой основной заработок – вот проблема, требующая решения. Помогать Бернарду в студии неплохо, но на это не проживешь. И Юэн не собирался сидеть в доме-ловце-снов и ждать, когда с неба свалится мешок денег или когда позвонят из банка с новостью о миллионах на его счету.