У меня на плечах лежит неподъемная ноша.

– Я не знаю, стоит ли мне участвовать, Тия.

Мне тут же хочется забрать эти слова обратно. Но я могу лишь наблюдать, как они зависают в воздухе. Тия смеется.

– Не шути так, Мэйдэй.

– Я серьезно.

Она резко вскидывает голову. Спрашивает меня без тени выражения на лице:

– В каком смысле?

– Мама может потерять работу.

– Ты о чем?

Я рассказываю ей о мамином начальнике и мистере Макинтайре, об ужине, о результатах служебной аттестации. Тия слушает меня совершенно бесстрастно. Это так странно – обычно она не скрывает своих чувств. Они всегда написаны у нее на лице.

– Скажи что-нибудь, Тия.

– Ты не можешь отступить, Мэйдэй. Мы слишком много в это вложили.

Я отвечаю, захлебываясь словами:

– Я не могу допустить, чтобы маму уволили. Папиной зарплаты не хватит на жизнь в Секвойя-Парк.

– Но мы делаем это ради твоей семьи! Ты же хотела их защитить!

– А вместо этого подставила под удар. Другие китайские иммигранты начали нас избегать. Случайные люди толкают маму в магазине. Моя семья, кажется, вот-вот развалится.

Тия перебивает меня:

– Если ты отступишь, они победят. Они будут побеждать снова, и снова, и снова. Как всегда.

– Мамин начальник выбрал вместо нее своего приятеля из колледжа. Ее уволят. Они и так победили!

– Нужно чем-то жертвовать! Работа – это еще не главное. Многие жертвуют своими жизнями ради правого дела!