На линии Яманото он очутился в самый час пик. И это было ужасно – ехать плотно притиснутым к другим пассажирам! Кенсуке ничего не мог увидеть, кроме черных костюмов. На станции Токио он наконец выбрался из вагона, пересел на другой поезд и проехал по ветке Тюо до Китидзёдзи. Пассажиров с ним в вагоне ехало уже немного, поскольку Кенсуке направлялся в сторону окраины; притом он заметил, что встречные поезда набиты битком. И все в дальнейшей поездке было бы хорошо, если бы на каком-то отрезке пути с ним рядом не оказался очень странный дядька, постоянно бормотавший себе под нос. От него так скверно пахло, что Кенсуке пришлось пройти в соседний вагон.

Снова найти ту квартиру, где обитал горошково-зеленый человек, оказалось достаточно просто. Кенсуке хорошо запомнил, где она находится. Однако в этот раз мальчик уже заметил множество странных табличек на двери, указывающих в нее не стучать и не звонить. Когда этот мужчина открыл дверь в прошлый раз, Кенсуке уловил какой-то непонятный запах из его жилища. И еще он удивился, почему тот не говорил ни слова. Незнакомец лишь стоял, надув щеки, а его лицо стремительно краснело. Оставалось лишь надеяться, что этот человек не сумасшедший. Кенсуке доводилось слышать истории про токийских психов, которые ловят уличных кошек и убивают их…

Но все же что-то таилось во взгляде этого странного незнакомца. Нечто такое, что заставило мальчика ему поверить.

Когда Кенсуке позвонил в дверь на этот раз, хозяину уже не потребовалось столько времени, чтобы ее открыть.

– Привет! Заходи.

– Как кошка?

– Заходи давай! Я все тебе расскажу.

– Она в порядке?

– Ну, скажем, есть хорошая новость и плохая. Пойдем.

– А где она?

– На данный момент спит.

– С ней все хорошо?

– Не совсем.

– А что не так?

– Слюни текут не переставая. И она совсем не может есть. Кажется, у нее сломана челюсть.

– Она умрет?

– Нет. Я пошарил в интернете. Здесь недалеко есть ветеринарная клиника, и я им позвонил. Там смогут сделать кошке операцию. Ей в челюсть вмонтируют проволочную шину.

– Классно!