Но твой отец мне не поверил. Не поверил даже тогда, когда я показал ему тетрадку, куда записывал все, что он говорил во сне. Одним словом, он не поверил ни единому моему объяснению. Он решил, что я таким образом его успокаиваю, что я уступаю ему пальму первенства из уважения. Конечно, в это трудно было поверить, правда выглядела намного более выдуманной, чем ложь, человек, обладающий здравым смыслом, в такое не поверит. В последующие дни я пожалел о том, что не записал сонные слова твоего отца на магнитофон, ведь в таком случае не требовалось бы никаких объяснений. Записать на магнитофон проще простого, и отец твой так думал, он полагал, что если бы рассказанное мной действительно было, то я обязательно сделал бы магнитофонные записи. Но я не догадался. Ситуация поменялась, кто ж знал, что наступит тот день, когда мы будем уступать другу лавры победы? Но эта ситуация все же лучше той, когда люди пытаются присвоить заслуги другого. Вот скажи, разве нет?

Нет, дело было не таким простым.

Когда дело вышло на уровень организации, начальства, отправки материалов высшему руководству, оно постепенно стало все более и более запутанным. Просматривая документы, подготовленные для отправки наверх, твой отец заметил, что в самом ключевом месте нет моего имени, и сразу же внес необходимые изменения – свое имя обвел в кружок и зачеркнул, а затем вставил мое имя. Потом материалы просматривал я, увидев кружок вокруг имени твоего отца, я его стер, а свое имя замазал. Из-за этого начальство вызвало нас для разговора, мы опять начали вежливо отказываться от почестей в пользу другого, и тогда был сделан новый вариант документов. В этот раз там было написано, что благодарность объявляется нам обоим, и стояли оба имени – мое и твоего отца, имя твоего отца было впереди. Он, просматривая материалы, переставил порядок имен, свое поставил позади моего, а я снова, ни секунды не колеблясь, вычеркнул свое имя. Скорее всего, высшее руководство, глядя на мои такие решительные действия, посчитало, что твой отец так меня продвигает, потому что испытывает ко мне дружеские чувства и отеческие чувства учителя к ученику. Другими словами, хотя мы с твоим отцом одинаково просили друг за друга, у начальства были все основания верить, что моя просьба – истинная, а твоего отца – нет, что он просто ищет способ оказать мне благодеяние. По мнению организации, разве можно было идти на такое кумовство в получении высокой и славной награды? Ведь в этом случае народ заподозрит, что «товарищи наверху» нарушают служебные обязанности. Поэтому, хотя документы исправляли несколько раз, в итоге они вернулись в свое изначальное состояние – в ключевом месте моего имени в них не было.