Он заглянул в пустой магазин. Низкое утреннее солнце лилось в задние окна, и в оранжевых и желтых лучах мистер Даттон видел пыль, с которой всегда пытался справиться дежурствами сотрудниц. Еще один знак того, что его продолжительное отсутствие привело к снижению обычно высоких стандартов «Книг Блумсбери».

Мистер Даттон открыл дверь и прошел через пустой зал художественной литературы. Вивьен еще не стояла за кассой, будто в клетке, а Алек не сидел на своей жердочке-лестнице неподалеку. Добравшись до кабинета, Даттон заметил, что и стол Грейс пуст. На полированной деревянной поверхности, сияющей под весенним солнцем, не было ни единого листа бумаги. Это тоже было необычно – какой бы компетентной работницей ни была Грейс, в ведении корреспонденции она почти всегда отставала от Даттона.

Зайдя в собственный кабинет, мистер Даттон остановился в шаге от разлохматившегося края ковра, на который свалился два месяца назад. В очередной раз он представил себя лежащим на нем с бедняжкой Эви Стоун рядом. Ему хотелось бы перестать думать о своем припадке и его продолжающемся влиянии на здоровье, но агрессивное лечение сердца этому не помогало. Теперь бедняжка Эви ушла, а за ней последовал и доктор Фисби с покровительством музея. Герберт Даттон ужасно просчитался по всем фронтам, и отказ в поддержке новой и самой беззащитной сотруднице оставил его с затянувшимися сомнениями в собственном лидерстве и рассудительности. В конце концов, он был тем человеком, который написал пятьдесят одно правило магазина, нарушать которые Эви Стоун просто отказалась.

Даттон повесил котелок и пальто на шерстяной подкладке и сел за заваленный бумагами стол. Он не видел конца и края горам писем и бумаг, которым позволил скопиться за время его недавнего больничного мистер МакДоноу. И все же он не мог заставить себя отчитать Алека за небрежность. Для начала, Герберт так и не избавился от ужаса того, что Алек узнал их с Фрэнком секрет. Пусть они и не обязаны были рассказывать никому правду, но их молчание на эту тему с Алеком, без сомнения, подточило их дружбу и уважение молодого человека. Герберт и Фрэнк не доверяли Алеку, и это не могло не ранить, пусть даже они и оказались правы в беспокойстве, что их отношения расстроят его. После неожиданного визита в их дом Алек становился все более отчужденным и рассеянным на работе. Мистер Даттон заметил, что и сам начал старательно избегать Алека, мистер Аллен вернулся к своим продолжительным поездкам по поместьям, и их дружба, с какой стороны ни посмотри, по сути, разрушилась.