Все делали все возможное, чтобы соблюдать правила. Тем временем сестра Юстина написала Вивьен, что папа римский тайно назначил Марко Маркетти в новую епархию в Южной Америке. Точный характер отношений между кардиналом и Анитой Пачелли, возможно, никогда не будет раскрыт публично, но Вивьен всегда будет помнить вкрадчивую манеру Маркетти, то, насколько он был доволен собой и насколько строго относился к другим. Видение силы церкви с такого близкого расстояния подействовало на них всех. Возможно, та же власть пока отложила фильм о scolaretta в долгий ящик, но Вивьен была уверена, что однажды фильм будет снят, если не в Италии или Лондоне, то в Испании, Франции или даже в самом Голливуде. Это была, как говорят в кино, слишком хорошая история, чтобы ее не рассказать.

Есть разные способы прожить жизнь и рассказать историю – теперь Вивьен это знала. Можно рассказать ее так печально, что преобладать будет только грусть и человек погрузится в бесполезные эмоции. Или подарить зрителям визуальный кошмар, от которого они постараются убежать, как только все закончится. Это была сахарная вата современных фильмов, против которой выступал Нино Тремонти на террасе своего полуразрушенного палаццо. Как вместо этого рассказать историю, не привлекая к себе внимания, как исчезнуть и в то же время научить так тонко, так эффектно, чтобы читатель усвоил урок, о необходимости которого он даже не подозревал. История, которая тоже кое-чему научила автора самим фактом своего существования.

Вивьен решила написать историю scolaretta не потому, что та заслуживала этого, а потому, что, полюбив Альфреда, она лучше поняла, что такое настоящая храбрость. За его самоотверженное мужество, с которым он помог сотням еврейских детей спастись от убийц, пришлось дорого заплатить. Рискуя собственной жизнью и тем не менее выжив, он был вынужден жить, зная о тех, кому не мог помочь. Помощь другим приподнимает занавес, который мы так часто опускаем, чтобы наслаждаться жизнью. Вивьен знала, что, заглядывая за этот занавес, такие люди, как Клаудия, сестра Юстина и Альфред, всегда будут страдать из-за того, что заботились о нуждах других, точно так же, как эгоисты, такие преднамеренно невежественные и слепые к прошлому, редко это делают. И что самое обидное, Вивьен знала, что Дэвиду Альфред тоже бы понравился. Она знала, что, если бы Дэвид мог видеть их сейчас, он бы очень гордился ею за то, что она не была слишком зла, чтобы полюбить снова, и за то, что выбрала такого хорошего мужчину. Таким образом, любя такого человека, как Альфред, она воздавала должное Дэвиду и его ответной любви к ней.