Тайлер нашел нас пятнадцать минут спустя, как раз когда я повесила последний диплом, и только тогда я поняла, что от восторга совершенно забыла, что собиралась не шуметь.
— Привет, с добрым утром! Прости, что я тебя разбудила. — Я наклонилась, чтобы поцеловать его в небритую щеку. Он никак не отреагировал, будто я вовсе к нему не прикоснулась.
— Что это? — спросил он.
— Это все дипломы твоей девушки. Представляешь? — сказал Фонтейн. — Она чертовски умна. Практически стипендиатка Родса[18]. О! Вы поняли? Стипендиатка Роудс! Да я шутник! — Фонтейн прищелкнул пальцами. А я смотрела на Тайлера, который смотрел на стену. И не нужно было быть родсовским стипендиатом, чтобы догадаться: все эти обрамленные в рамочки сертификаты заставили его увидеть то, о чем он не подозревал. Широту и глубину моего образования.
— Это потрясающе, Ивлин, — проговорил он. — И смотрятся они великолепно.
Ивлин? С каких это пор я снова Ивлин?
— Слушай, мне пора бежать. Правда. Нужно кое-что сделать для Карла. И я буду работать несколько ночей подряд. Я тебе позвоню.
Его улыбка выглядела невыносимо фальшивой, будто после неудачной инъекции ботокса.
— Тайлер… — я понятия не имела, что собиралась сказать дальше, но это оказалось неважно, потому что он уже ушел.
* * *
— Так просто взял и ушел? — спросила Габи. Они с Хилари пришли на ужин в мой новый дом.
Теперь, когда у меня была кухня, мне хотелось всем показать, что я умею ею пользоваться. Поэтому мы заказали пиццу.
— Да. Он принял эту историю с судом близко к сердцу. — Я покосилась на Хилари.
Она пожала плечами и положила на тарелку свой почти не тронутый кусок пиццы.
— Что ты хочешь от меня услышать? Стив — паршивый адвокат. Паршивый адвокат и паршивый муж.
Габи покачала головой:
— Хилари, ты должна с ним поговорить.
— Что? — вспылила Хилари.
Габи погладила ее по руке: