Но если не иметь в виду туристическую сверхзадачу обжорства экзотикой, можно обойтись и вовсе без нее. Вечером в древнем Фесе после изнурительного экскурсионного дня мои спутницы собрались наведаться в огромный торговый молл в окрестностях гостиницы. От нечего делать я увязался за ними.

Как и следовало ожидать, уже через четверть часа своим скучающим видом я стал действовать дамам на нервы, и они усадили меня с кофе, а сами упорхнули, пообещав забрать из этой “продленки” через полчаса. И за эти полчаса, что я просидел в кафе предоставленный себе и смотрел по сторонам, я благодаря пресловутой глобализации отдохнул от роли иностранца, потому что понимал, что происходит вокруг меня. Вот молодожены обзаводятся домашней утварью. Вот муж за сорок с пузом навыкате мудрствует на мелководье, а жена почтительно внемлет, во всяком случае, – делает вид.

А вот пятилетний шантажист готов побыть еще четверть часа пай-мальчиком за порцию мороженого и т. п.

Статус гастролера с неизбежностью вводит в заблуждение. Индустрия туризма вовлекает в свою сферу огромное число людей, напрямую не занятых в обслуживании, но живущих за счет оправдания туристических представлений и ожиданий – косящих под экзотику. Очень понятно: если у одних появилась возможность платить за “воздух”, другим не может не прийти в голову сделать своей профессией воссоздание и поддержание экзотической атмосферы. Поэтому, вполне вероятно, турист видит не столько страну, сколько более или менее слаженную работу туристической отрасли. И выбраться из-под этого стеклянного колпака непросто, хотя бы потому, что твоя инородность видна за версту.

Вот, к примеру. Когда подошло время покупать подарки в Москву, я все не мог втолковать нашему постоянному гиду Аниссу, человеку знающему, благовоспитанному и разумному, что мне категорически не надо пышной джеллабы[4] из сувенирного магазина: она мне не по вкусу и не по карману, пусть покажет мне обычную лавку, где одеваются местные. Наконец он ответил мне, как малому дитяти, что дело вовсе не в торговой точке – само появление туриста тотчас и вполне определенным образом отражается на стоимости. Только и всего. (Можно было и своим умом дойти. Когда я как-то вышел у нас в Тучкове посреди строительного рынка из чужого “Ягуара”, цены на шурупы, за которыми я приехал, тотчас взмыли.)

Туризм – легкая пожива для высокомерия, и высокомерие будет неправо. В культуре мы сплошь и рядом довольствуемся сведениями из вторых рук – взять хоть тот же перевод, особенно поэтический, который одновременно дает представление и уводит в сторону. Так и здесь.